– Почему ты меня боишься? Я просто хочу, чтобы ты коснулся меня, и спать с тобой, конечно, хочу, ведь ты теперь мой муж.
Ma Гедик не ответил.
– Представь: мы муж и жена, а ты со мной не спишь, – продолжала Деви Аю. – Я никогда не забеременею, и пойдут слухи, что хозяйство твое никуда больше не годится.
– Не искушай меня, дьяволово отродье, – выдавил наконец Ma Гедик.
– Я прекрасная соблазнительница, – поправила Деви Аю.
– Ты не девственница.
– Ничего подобного! – с легкой обидой воскликнула Деви Аю. – Ложись со мной – и убедишься, что не прав.
– Ты не девственница, да еще и беременна, а на меня решила вину свалить.
– Неправда.
Спорили они до глубокой ночи, а потом до утра, и оба стояли на своем. Когда взошло солнце и залило светом спальню новобрачных, Деви Аю, утомившись от безумных воплей старика, оставила его в покое. Сняла свадебный наряд – и белое платье, и тиару – и швырнула на кровать. Встала нагая возле плачущего старика и крикнула ему в самое ухо:
– Давай же, убедись, что я невинна!
– Клянусь Сатаной, я к тебе не прикоснусь, я ведь знаю, что ты не девственница!
И Деви Аю, прямо перед носом у Ma Гедика, вставила средний палец себе между ног, да поглубже. Девушка вскрикивала от боли и вздрагивала при каждом движении пальца и, наконец вытащив его, показала Ma Гедику. На кончике дрожала капля крови, и Деви Аю провела через все лицо Ma Гедика алую черту, от лба до трясущегося подбородка.
– Что ж, теперь ты прав, – сказала она. – Я больше не девственница.
Она ушла искупаться, а потом уснула на брачном ложе, не стесняясь старика, все дрожавшего в углу. Целые сутки провела она без сна и теперь уснула крепко и даже не шелохнулась, когда слуги стали будить ее к обеду. Проснулась она далеко за полдень и, будто забыв о Ma Гедике, отправилась прямиком к столу и ела молча, жадно, а слуги, обступив ее, ждали приказаний. Когда она вернулась в комнату, старик куда-то исчез. Всюду искала она его – в ванной, во дворе, на кухне, – но нигде не нашла. Наконец спросила одного из охранников у ворот.
– Он убежал и все кричал так, будто ему дьявол явился, мисс.
– И вы его не поймали?
– Он бежал во весь дух, точь-в-точь как Ma Иянг шестнадцать лет назад, – отвечал охранник. – Но мистер Вилли пустился в погоню на машине.
– И догнал?
– Нет.
Бросилась Деви Аю в конюшню, вскочила на лошадь и пустилась в погоню верхом. Она предположила – хоть и не совсем верно, – что старик побежал к скале, откуда взлетела Ma Иянг и исчезла в тумане. Но не на ту скалу направился Ma Гедик, а на другую, чуть восточнее. Деви Аю расспрашивала встречных по пути, и следы “колибри” привели ее к подножию. Там увидела она мистера Вилли. Он сидел на бампере и, судя по всему, дальше дороги не было.
– Он там, наверху, поет, – сказал мистер Вилли.
Задрав голову, Деви Аю увидела Ma Гедика: стоя на валуне, он пел, как оперный певец на сцене. Песню было слышно издалека, но не знала Деви Аю, что это та самая,