Автобус пылил дальше, повторяя повороты забора. Проходные больше не попадались, зато скоро вырулили к кирпичному заводу. Здесь тоже был заборчик, но поменьше. Поверх него можно было рассмотреть штабеля формовочных поддонов, заполненных глиной. Дымили трубы печей обжига. Ворота у проходной распахнуты, стало видно, как суетятся рабочие, бегают с блокнотами мастера. Начинались места его детства.
Проезжая мимо Полиса, Антон отметил, что его кирпичная оградка, как и заборчик вокруг завода, смотрятся карликовыми в сравнении с гигантским бетонным валом, окружающим Комбинат. И вообще, Полис теперь отделён от Идиллии лишь условно. Проходная сохранилась, но вот усатого дядьки с револьвером на боку уже нет. Не нужен больше охранник. И ворот нет, вместо них арка – проезжай, кто хочет.
И всё как-то поблёкло, потеряло тот грандиозный и завораживающий вид, какой запомнился Антону. Или это он вырос и много чего повидал? Или завод со своим жалким уголком благополучия состарился и поник. Да, когда деревья были большими…
В автобусе болтали, что в тяжёлые времена многие инженеры и управленцы уезжали отсюда, продавая дома за бесценок. Теперь в Полисе мог жить владелец мясной лавки с Рынка или зажиточный фермер, оставивший угодья под присмотром сыновей. Люди состоятельные, слов нет, но пропало чувств, будто тут обитают небожители. Похоже, все они переселились за бетонный забор Комбината.
Справа виднелся котлован. Он непомерно разросся. Сейчас Ант находился в восточной части этой гигантской язвы на теле земли. Северный край едва проглядывал сквозь вечную муть пыли, поднимающейся со дна, а юго-западный и вовсе терялся в этой дымке. Только слышно было, как в глубине отдалённо рокочут мощные механизмы. Так и ехали по-над котлованом до самой Идиллии. Расстояния здесь было километра три. Навстречу попался грузовик с открытым кузовом. В кузов набились люди, как семечки в подсолнухе – на завод везли смену рабочих.
Въехать в город автобус должен был со стороны Бараков. И здесь Антона подстерегала первая неожиданность. Никаких приземистых бревенчатых построек, давших название району и служивших для Анта символом детства, не оказалось. Вместо них рядами, с соблюдением планировки, выстроились типовые кирпичные трёхэтажки. Общежития для рабочих Комбината. Десятки одинаковых зданий напоминали солдат, построившихся на плацу.
Людей почти не было видно. Всё верно, мужчины на работе. Вон женщина вешает бельё на верёвку, натянутую между двух столбов. Мальчишка лет восьми играет с собакой, то дразнит пса, заставляя гоняться за собой, то затевает с ним шуточную борьбу. Обоим весело. Торопливой походкой прошёл мужик в рабочем комбинезоне, явно куда-то опаздывает. Всё прилично, благообразно, и совершенно не похоже на Бараки, тот район, что был здесь когда-то. Спрашивается, и где теперь искать семью?
Почему-то Антону казалось, что стоит по приезду найти свой барак, подняться в тесную комнатку, и он тут же обнимет отца, потреплет по плечу Марка. Сколько ему