Когда с горячим было покончено и на лицах арестантов появилось выражение полного удовлетворения, сытости и лени, Макс, достав телефон из кармана брюк, спросил:
– Пацаны, вы во сколько звонить хотите?
– Я буду звонить в два, в начале третьего ночи. Хочу мамульку поздравить с уже наступившим Новым годом. У неё, ведь, по Москве тринадцатый наступит, а не как у нас – на два часа раньше, – ответил Лёня.
– А я, может быть, вообще звонить не буду. Во-первых, с деньгами туго; а во-вторых, не хочу ни себе, ни вам праздник омрачать. Как голоса родных услышу, так больно на душе становиться. У меня ведь отец совсем плох. Разговаривает с трудом. А мамка возле него постоянно крутится – то одно принесёт, то другое подаст, – со вздохом сказал Дильёр и отвернулся в сторону тёмного окна, чтобы никто из ребят не увидел скупую мужскую слезу, медленно поползшую по щеке.
– Тогда тем более нужно позвонить и выказать родителям своё глубочайшее уважение. А насчёт денег не гони – на симку было поступление, – убедительно произнёс Максим и протянул «мобильник» товарищу из Узбекистана.
Дильёр трясущимися пальцами давил на кнопки телефона, несколько раз путая цифры и сбрасывая номер, давно хранящийся в памяти.
– Да не волнуйся ты так. Всё будет нормально, – поддержал Дильёра Леонид.
Дильёр будто ждал этих слов. Взяв себя в руки и сосредоточившись, он, наконец, набрал заветные цифры и поднес аппарат к уху.
Несколько минут Лёня и Макс молча наблюдали за своим товарищем. Лицо Дильёра менялось от счастливого до безумно счастливого. И хотя ни Лёня, ни Максим не поняли ни слова из громкого разговора своего младшего товарища, но точно знали, что дома у Дильёра всё хорошо.
– Отец пошёл на поправку, – отключив связь, почти прокричал Дильёр, путая русские слова с узбекскими.
– Ну вот! А ты звонить не хотел. Да это лучшая новость дня! Так сказать, подарок к Новому году, – весело произнёс Макс и по-дружески постучал Дильёру по плечу.
– Всё, пацаны, я чифир разливаю! Время без пяти, – несколько резко произнёс Лёня.
– Давай, братан, делай! – радостно сказал Дильёр.
– Давай, Лёнька! – поддержал Макс.
Три товарища сделали по нескольку глотков терпкого, вяжущего рот, крепкого чая и, заслышав бой Кремлёвских курантов, побежали в КВР (комната воспитательной работы), чтобы вместе с другими осуждёнными встретить Новый 2013 год перед экраном телевизора и под дружный, многоголосый крик: «Ура!»
Ещё минут десять в бараке ощущалась суета (заключённые радостно поздравляли друг друга с приходом Нового года), а затем празднование переместилось за столы, по сути такие же, как у Лёни, Макса и Дильёра, и в отрядном помещении стало значительно тише. Разномастные компании арестантов старались говорить за своими столами вполголоса, чтобы не мешать собратьям из других групп отмечать праздник