Порой ее люди слишком преданы ей. Полдюжины ополченцев из пограничной стражи – равно распределенных по обеим сторонам дороги, одинаково оборванных и, очевидно, давно подружившихся – стояли поодаль, в благоговейном страхе обсуждая нас. Наши нервничали.
Казалось, целую вечность не покидал я пределов империи. Ныне такая перспектива навевала легкую грусть.
– Костоправ, а знаешь, куда мы идем? – спросил Гоблин.
– И куда же?
– В прошлое.
Назад, в прошлое. В нашу собственную историю. Утверждение достаточно простое, но мысль важная.
– Ага. Пожалуй, ты прав. Пойду помешаю в горшке, a то, похоже, ничего не сварится.
Я подошел к Госпоже. Она бросила в мою сторону раздраженный взгляд. Я же вылепил на физиономии сладчайшую улыбку и сказал:
– Так, я гораздо старше тебя по званию, лейтенант. В чем дело?
Лейтенант вытянулся в струнку. Мое звание и титул, хоть и незаслуженные, внушали ему большее благоговение, чем женщина, являвшаяся вроде как его высшим начальством. Он верил, что должен выполнять определенные обязанности по отношению к ней, но при этом она не может быть выше его.
– В Отряде есть место для нескольких дельных людей с опытом службы, – продолжал я. – Теперь мы не на территории империи и не нуждаемся в специальном разрешении на активную вербовку.
Он тут же уловил намек и подскочил ко мне, широко улыбнувшись Госпоже.
– Только вот что, – сказал я. – При этом ты должен присягнуть Отряду так же, как и при поступлении на любую службу. Это означает, что ты не имеешь права на преданность кому бы то ни было еще.
Госпожа одарила его сладкой, но недоброй улыбочкой. Лейтенант отступил от меня, решив, что такой шаг надо серьезно обдумать.
– Это относится ко всем, – обратился я к Госпоже. – Прежде я не осмеливался сказать, но если ты покидаешь империю и продолжаешь путь с нами, то на тех же условиях, что и все прочие.
Каким взглядом она меня прожгла!
– Но ведь я женщина…
– Прецедента ты, подруга, не создашь. Конечно, случай редкий, искательниц приключений в мире немного. Однако в Отряде служили и женщины. – Я обратился к лейтенанту: – Если запишешься в Отряд, к твоей присяге отношение будет серьезное. При получении приказа не вздумай спрашивать у Госпожи одобрения и утверждения, иначе немедля вылетишь вон. И останешься один в чужой стране.
В тот день я был самоуверен как никогда! Госпожа пробормотала под нос какие-то совсем не подобающие даме ругательства и сказала лейтенанту:
– Ступай, обсуди это со своими людьми.
Когда он покинул пределы слышимости, она спросила:
– Это означает, что нашей дружбе конец? После того, как я приму вашу чертову присягу?
– Ты полагаешь, я перестал быть другом всем остальным, когда они выбрали меня Капитаном?
– Пожалуй,