Громкая сухая автоматная очередь раздалась совсем близко. Буквально за соседними домами. И еще одна! И еще…
Все подпрыгнули и замерли в недоумении и страхе. В руках у Климчука блеснул сталью невесть откуда извлеченный им пистолет ТТ.
– Вот вам, девочки, и цыплята табака, – медленно оглядываясь по сторонам, пробормотал Климчук…
Глава четвертая
– Что происходит?! – выкрикнул Шебаршин.
– Не знаю, – отчеканил Климчук, крутя головой и внимательно прислушиваясь к чему-то, – может быть патруль.
– А стреляют в кого? – поинтересовался я.
– Да уж не в тебя, – буркнул Володя. – Все в машину!
Уговаривать никого не пришлось. Дверцы хлопнули и Володя завел двигатель, но с места трогаться не спешил.
Из-за угла пятиэтажки выехал серо-зеленый бэтээр. Как-то не спеша продвинулся метров 30 по улице. Остановился в раздумье. Вдруг резко развернулся и поехал прямо на нас.
– Точно, патруль, – сообщил Климчук и выключил двигатель.
– Пока не скажут, никому не выходить.
Торопливо полез из машины и медленно пошел навстречу бэтээру.
Тот немедленно остановился. Лязгнули люки, и из них выбрались два сержанта в форме внутренних войск, придерживая у груди автоматы. Следом показался довольно моложавый человек в синем парадном мундире генерала ВВС. Это уж совсем было странно.
Генерал первым молодецки спрыгнул на асфальт. Климчук резво подбежал к генералу, отдал честь и замялся, спохватившись, что на голове, вместо фуражки, идиотский хлопчатобумажный берет. Генерал бесцеремонно и раздраженно дважды махнул рукой, что-то сказал, и оба двинулись к нашему «Рафику». Почему-то все решили, что команда Климчука не выходить уже отменена и полезли наружу.
– Генерал-майор авиации Антошин, – лихо отчеканил генерал,
– кто такие?
Церемониал представления и предъявления пропусков длился довольно долго. Генерал внимательно вглядывался в каждую бумажку и подозрительно косился на Шебаршина, который нервно шарил по карманам в поисках документов. Нашел, наконец, целую пачку бумажек и протянул Антошину. Автоматчики сидели на бэтээре и никакого интереса к происходящему не проявляли. Хотя, собственно, это они обязаны изучать пропуска.
Видимо генерал-майор Антошин был человеком либеральным и не гонял в три шеи чужих солдат.
Сам Антошин тем временем с интересом разглядывал камеру Шебаршина, который водрузил её на плечо, видимо, для большей солидности.
– Телевидение УССР, оператор Шебаршин Георгий Константинович, – гордо представился Шебаршин.
– Как Жуков, – Антошин добродушно усмехнулся. – А вот это тоже телевидение?
Генеральский указательный палец бесцеремонно ткнул в пятак моего респиратора.
– Нет, что вы, это респиратор, – нахально объяснил я.
Улыбка исчезла