Моя душа темнеет. Кирстен Уайт. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Кирстен Уайт
Издательство: АСТ
Серия: #YoungFantasy
Жанр произведения: Зарубежное фэнтези
Год издания: 2016
isbn: 978-5-17-110957-8
Скачать книгу
втор фантастических романов, триллеров и книг о паранормальных явлениях. Его произведения не раз становились бестселлерами и выдвигались на различные литературные премии. «Моя душа темнеет», первая часть эпической саги, мгновенно завоевала сердца читателей и попала в топ-лист престижного рейтинга Goodreads Choice Award в категории “историческое фэнтези».

***

      Посвящается Ною

      Te iubesc[1]

***

      1

      1435 год. Сигишоара, Трансильвания

      Тяжелые брови Влада Дракулы сдвинулись, предвещая бурю, когда врач сообщил, что его жена произвела на свет девочку. Его предыдущие дети – один, теперь уже совсем взрослый, от первой жены, и даже родившийся в прошлом году внебрачный ребенок от любовницы, – были мальчиками. Он и не думал, что его семя настолько ослабло, что способно сотворить девчонку.

      Он толкнул дверь и вошел в крошечную, тесную и душную спальню. Там пахло кровью и страхом, и он с отвращением поморщился.

      Их дом в цитадели Сигишоары, стоявший на тесной площади у главных ворот, возле переулка, провонявшего человеческими испражнениями, был весьма далек от того, чего он заслуживал. Наличие прислуги в количестве десяти человек было скорее данью традиции, говорящей о его статусе. Он был военным губернатором Трансильвании, но ему полагалось стать правителем всей Валахии.

      Может быть, поэтому он оказался проклят девчонкой. Еще одно оскорбление его чести. Он состоял в Ордене Дракона, одобренном самим папой римским. Он должен был быть воеводой, князем-главнокомандующим, но престол занимал его брат, а сам он управлял саксами, незаконно осевшими на его земле.

      Скоро он продемонстрирует ему свою честь на острие сабли.

      Василиса лежала в постели, мокрая от пота, и надрывно стонала. Несомненно, слабое семя, укоренившееся в ее утробе, происходило от нее. При виде жены его желудок скрутило. В этот момент ничто – ни манеры, ни внешний вид – не выдавали в ней княгиню.

      Няня держала на руках маленького краснолицего монстра. Он громко вопил. Имени для девочки у Влада не было. Василиса наверняка выбрала бы имя, прославляющее ее род, но Влад ненавидел членов молдавской королевской семьи, из которой она происходила, ведь родство с ними не дало ему никакого политического преимущества. Он уже назвал своего внебрачного сына в честь себя, Владом. И дочку назовет так же.

      – Ладислава, – объявил он. Это была женская форма имени Влад. Уменьшительная. Ослабленная. Если Василисе хотелось дать ребенку сильное имя, ей стоило родить ему сына. – Давайте помолимся о том, чтобы она выросла красавицей, и мы бы извлекли из нее хоть какую-то пользу, – сказал он. Ребенок завопил еще громче.

***

      Королевские груди Василисы представляли собой слишком большую ценность, чтобы из них сосали молоко. Подождав, пока Влад уйдет, кормилица приложила новорожденную к своим простым титькам. После собственного ребенка, мальчика, у нее оставалось много молока. Малышка присосалась с неожиданной яростью, и няня придумала для нее собственную молитву. Пусть она вырастет сильной. Пусть вырастет ловкой. Она взглянула на княгиню – пятнадцатилетняя, нежная и хрупкая, как подснежник, та лежала на кровати увядшая и сломленная.

      А она пусть будет безобразной.

      2

      Влад не нашел времени на то, чтобы присутствовать при рождении своего второго ребенка от Василисы. Мальчик родился через год после своей сестры, будто торопясь прийти за ней в этот мир.

      Няня обмыла новорожденного и протянула его матери. Он был крошечный, безупречный, с губками, похожими на бутон розы, и копной темных волос. Василиса лежала в постели, неподвижная, с остекленевшим взглядом. Ее глаза были устремлены в стену, и она даже не повернулась к сыну. Маленькая Лада теребила няню за юбку, насупившись и требуя внимания. Няня поднесла малыша к сестренке.

      – Братик, – мягко сказала она.

      Малыш заплакал, слабый и сдавленный звук его голоса встревожил няню. Лада нахмурилась еще больше. Пухлой ручкой она прикрыла ему рот. Няня быстро отдернула новорожденного, и Лада подняла глаза наверх. Ее лицо исказила ярость.

      – Мой! – крикнула она.

      Это было ее первое слово.

      Пораженная няня рассмеялась и опустила малыша еще раз. Лада внимательно смотрела на него до тех пор, пока он не перестал плакать. Потом, довольная, протопала прочь из комнаты.

      3

      Если бы Василиса видела, что ее дочь возится на полу с собаками и сыном няни, Богданом, няня потеряла бы работу. Однако с тех пор, как четыре года назад родился Раду, Василиса ни разу не выходила из своих покоев.

      Раду досталась вся красота, которую их отец желал бы для дочери. У него были густые ресницы, пухлые губы и мягкие кудри оттенка саксонского золота.

      Богдан закричал, когда Лада (Ладислава, которой уже исполнилось пять лет и которая отказывалась отзываться


<p>1</p>

Я тебя люблю (рум.). – Прим. пер.