– О, это было до того, как я вас увидел! А так бы я никогда! Нет-нет! – Эрик мысленно себя проклял и извернулся так, чтобы сесть Мартине на колени. Потом обнял ее (она замерла) и, ласково отодвинув прядку волос, шепнул на ухо: – Вы же чувствуете то же, что и я? О, скажите, что это так!
– Ик! – сказала изумленная Мартина.
Эрик понял, что он на правильном пути, и продолжил:
– Я так мечтал встретить такую, как вы! Так долго ждал, так надеялся!..
– Как я? – выдохнула Мартина.
– Конечно! Кого-то, кто подарит мне покой, любовь и защиту!..
– О, это я! – обрадовалась Мартина. – А леди Эрина говорила, вы не хотите замуж… То есть жениться.
– О, матушка совсем меня не понимает! – всхлипнул Эрик. – Вам должно быть это знакомо: как не понимают тех, кто в этом мире отличается, – он мягко провел рукой по шее Мартины, и леди захихикала, – сильно отличается…
– Да… – прошептала Мартина. – Погодите. А как же некромантия?
Эрик всхлипнул снова, на этот раз сильнее.
– Да я занялся ею, чтобы показать матери, как сильно мне нужна твердая… – Он начал поглаживать пальцы Мартины, – женская… рука…
– А я из-за этой руки чуть в монастырь не ушла, – выдохнула Мартина. – Меня хотели выдать замуж за какого-то монстра… А он даже помолвки со мной не выдержал, свалился с сердечным приступом. Я ушла, думала, что кончились на свете настоящие мужчины… А тут вы… О, Эрик!
Тот захрипел – так сильно леди стиснула его в объятьях.
– Вы – мой идеал, – всхлипнула Мартина и вдруг разрыдалась.
Эрик сначала опешил, потом сунул ей плюшевого мишку и принялся успокаивать:
– Ну что вы, леди, мы же нашли друг друга. Я влюбился в вас с первого взгляда! А некромантию я брошу, я сделаю все, как вы скажете. Ну-ну… Возьмите блинчик. Он с вишней. Вы любите вишню? Я сам пек…
– Вы умеете готовить? – Глаза леди Мартины заблестели, а блинчик у нее во рту исчез с бешеной скоростью. – О-о-о, да вы с каждой минутой становитесь еще лучше!
«Еще лучше я ночью стану», – думал Эрик, подвинул к леди блюдо и лично проследил, чтобы Мартина блинчики скушала.
– Как хорошо, что мы завтра поженимся, – говорила Мартина. – О, Эрик! Я так счастлива! Я…
И она захрапела. Громко и так неожиданно, что даже Эрик подпрыгнул.
Потом аккуратно укрыл леди одеялом, положил ей под спину и голову подушку и устроился спать рядом, как верный пес.
Строго говоря, Эрику было все равно где спать, а вот если жертву яда арахнида держать за руку, то ей будет сниться, что держащий становится пауком и пеленает ее в паутину. Жуткий, мерзкий паук…
Василиса остановила яблочко на блюдечке, где таяло изображение спальни Эрика.
Он! Он обнимал эту… троллиху! Он ей улыбался! Он ей такое говорил, что Василисе ни один жених не сказал ни разу! А на нее он даже не смотрит! Даже! Не! Смотрит!
Василиса достала карманное зеркальце, взглянула на свое отражение, увидела кикимору болотную не первой свежести. Убрала зеркальце.
Твердая