– Есть тут кто? Э-ге-гей! – крикнула Антонина Трофимовна.
Они прислушались. Тишина. Только ветер шелестел в разбитом окне, наметая на пол снежинки.
Перед ними было окошечко кассы, заложенное фанерой, справа – вход в первый женский класс, слева – в первый мужской. Темный коридор уходил куда-то вдаль, и что там – рассмотреть было невозможно. Но в углу вестибюля, в полумраке, они, приглядевшись, заметили еще одну дверь, пониже других, и прочли на ней надпись: «Дирекция». Антонина Трофимовна решительно подошла к этой двери и распахнула ее. И сразу отшатнулась. Им показалось, что они стоят над глубокой черной ямой. Крохотный огонек, как уголь, блестел далеко внизу, во тьме. В лица им пахнуло сырым теплом и нестерпимым кислым запахом затхлого жилья.
– Дверь! – крикнул снизу хриплый женский голос. – Закройте дверь!
Взяв Соню за руку, Антонина Трофимовна осторожно шагнула вперед.
– Здесь лестница, – сказала она. – Не упади.
Они пошли вниз по скользким деревянным ступенькам. Фитилек, вставленный в баночку, бросал пятно тусклого света на стол. Приглядевшись, Соня рядом со столом различила какую-то кучу тряпья. Ей показалось, что тряпье это шевелится.
– Есть здесь кто-нибудь из дирекции? – громко спросила Антонина Трофимовна, и властный голос ее прозвучал необыкновенно трезво в этой жуткой, таинственной пещере.
– Я, – ответил хриплый женский голос.
– А кто вы?
– Директор…
Из груды тряпья выползла женская фигура, закутанная поверх пальто и платка одеялом. Старуха. Согнута, как горбунья. Лицо темное почти до черноты, острый горбатый нос, недобрые глаза. Настоящая ведьма, такая только во сне может присниться.
– А вам что здесь надо? – спросила она грозно.
– Мы из райкома, – сказала Антонина Трофимовна.
– А, проведать пришли! – сказала директорша насмешливо и враждебно. – Ну вот, как видите… Я тоже сюда от райкома поставлена. В сентябре. Чтобы работу наладить…
– Э, да я вас помню! – воскликнула Антонина Трофимовна. – Вы еще ко мне заходили… Сколько же вам лет?
– Двадцать четыре, – ответила директорша. – Что, изменилась?
– Пожалуй, изменилась…
– Я в зеркало не смотрю, – сказала директорша угрюмо.
– А меня разве не помните? – спросила Антонина Трофимовна.
– Теперь по голосу узнала…
Они замолчали и долго молча смотрели друг на дружку. Потом Антонина Трофимовна оглядела каморку, в которой помещался директорский кабинет, и спросила:
– Почему здесь темно?
– Потому что затемнение не снято…
– А почему вы днем не снимаете?
– Вечером опять затемнять…
– Так нельзя, – сказала Антонина Трофимовна строго.
Она легко вскочила на стул, со стула на