Сперва он привычно выбрался на один уровень с окружающими его «авторитетами», как он их воспринимал в своей бандитской логике – эмиссаром автора в этом придуманном мире и еще одним самостоятельным персонажем, Кириллом с ником corner, который сам в какой-то момент стал гуру для эмиссара. Диман был все время рядом.
– Какой Диман?
– Бандит этот, отморозок – его звали Диман. Так вот, незаметно для всех остальных он вдруг подхватил горячую, но тонкую ниточку жизненной энергии и обнаружил, что именно он наиболее близок к самому главному персонажу этой фантазии – лишенному конечностей, слуха, голоса и осязания «овощу», лежащему в каком-то европейском госпитале много лет, и превратившемся в интереснейший объект для научных исследований.
– Выдуманный персонаж Диман стал близок к выдуманному инвалиду?
– Да. И нет. Следуя своей логике, автор с некоторым смятением чувств вдруг обнаружил, что не только Диман превратился в неподконтрольного ему персонажа, который зажил своей жизнью. Однажды автору начало казаться, что и сам он – вымышленный персонаж. Живущий в лишенной доступа любых сигналов из внешнего мира черепной коробке этого инвалида.
– Это какая-то «матрешка»?
– Верно. Вложенные миры. С немного вывернутой местами наизнанку логикой, так как автор не стоит выше всех в этой иерархии – автор вроде бы придумал Димана, который встречает инвалида, но потом сам автор же и понимает, что это инвалид придумал все эти миры, в которых этот автор придумывает Димана.
– Не слишком ли заморочено?
– Точно. Слишком. Вернее, было бы слишком, если бы все не оказалось еще более заморочено.
– Все умерли?
– Почти. В фантазиях автора, Диман осознает свою связь с настоящим Творцом, сиречь «инвалидом», и уходит куда-то в сумрачные дали, растворяясь в пустоте.
– Но реальность, конечно, же…?
– Да, оказалось другой. Только привыкай уже, что понятие «реальность» в том смысле, который привычен тебе, не существует. Поэтому я очень не люблю сам этот термин.
– Принято. Дальше?
– Быстро схватываешь. – Барт не улыбается, но по глазам его видно – доволен. – Дальше и началась наша с тобой история.
***
«Что там случилось» – спросил я Кирилла, но вовсе не ожидал услышать ответ.
Однако, он ответил. После долгой паузы. Непривычно долгой для него.
– Ты понимаешь, я ведь тогда жил как во сне, – прекрасно понимаю сейчас Кирилла, ведь мы все тогда жили как во сне: окончание ВУЗа, нырок в новую реальность только что минувших 90-х, голову кружит смесь постоянного алкогольного угара, тусовок и необходимости вдруг вставать на ноги и вести самостоятельную жизнь, в результате каждую новую неделю ты проживаешь как целую маленькую жизнь…
– …а потом еще Аленке предложение сделал.
И это