Срочность дела побудила капитана самого пойти в лабораторию НТО и, пользуясь личными связями с начальником, договориться о быстром выполнении задания.
Когда он закончил все дела, то на часах уже было восемь утра. С сигналом, прозвучавшим по радио, дверь открыл Труш – тридцатилетний, оплывающий жирком, с румяными щеками, длинноволосый, с модной прической старший лейтенант.
– По мне можно проверять часы! – самодовольно хихикнул он и отдал честь капитану. – Здравия, как говорится, желаю! Мы вас не ждали! Чего-нибудь раскопали в пересчете на досрочное присвоение звания?
– Сеня! Здравия, как говорится, желаю! – ответил ему в тон капитан и улыбнулся. – Глядя на тебя, можно всегда говорить, что у нас все в полнейшем порядке: воров нет, преступники все либо раскаялись, либо перевоспитались и работают в самых передовых учреждениях нашей столицы. Скоро нас распустят!
– А вы что думаете, у нас все плохо? – бросив папку на свой стол и расстегивая пиджак, воскликнул Труш. – Да преступный мир – это что овчинка на футбольном поле, ее издали и не видно. Она как «шагреневая кожа» у Бальзака, все уменьшается и уменьшается, и скоро совсем скукожится.
– Только нам с тобой, Сеня, еще как медному котелку, пока твоя «шагреневая кожа» скукожится. Ничего я не накопал. Если бы нам за такие дела давали внеочередные звания, то я бы уже был не ниже генерала. Какие новости в мое отсутствие?
– Коваль мне подкинул твою шубу, что у женщины сняли на улице. Нашел я их, субчиков. Я по вашим записям стал работать, пришел к Косоротому. Он сразу заюлил, стал на меня кричать, что каждый раз к нему приходят, покоя не дают. Кто-нибудь чихнет – сразу к Косоротому, почему «будьте здоровы» не сказал? Послушал я его, послушал и говорю: «Чистосердечное признание – что это такое, знаешь?» Отвечает: «Знаю!» Я говорю: «Добровольная выдача похищенного или отнятого силой имущества – знаешь?» Ну, он тут же полез в кладовку и вытащил шубу. Так что с вас причитается за раскрытие…
– Это с тебя, Сеня. Ты же раскрыл, – капитан, подперев голову, внимательно слушал Труша.
– Так что мне в рапорте указать, что я раскрыл?
– Конечно! Важно, что ты шубу женщине вернул. А кто раскрыл – это уже не важно. Советская власть защитила женщину…
Телефонный звонок оторвал капитана от рассуждений. Он снял трубку и услышал голос Коваля:
– Можно было бы уже и доложить о прибытии! – ворчливо сказал подполковник.
– Есть доложить! – ответил капитан и поднялся.
В кабинете Коваля шторы на окнах были приспущены, снижая яркость света. Все знали, что подполковник плохо переносит яркий свет, и не удивлялись, что он сидит с почти зашторенными окнами.
– Есть успехи? – спросил Коваль, пожимая руку Рыбалко и с трудом скрывая нетерпение.
– Нашел гильзу и даже пулю. Установлено точное