Итак, эти идеи затронули какие-то струны в моей душе. Что-то во мне отозвалось: «Да, они правы». И я встала на полный приключений путь открытия способов изменения образа мыслей. Приняв саму идею, сказав ей «да», я стала искать средства ее воплощения. Я прочла множество книг. Мой дом стал похож на дома многих из вас, наполнившись грудами книг о духовной жизни и о том, как помочь себе. Много лет я посещала занятия, познавая на них все, что связано с этими темами. Я буквально погрузилась в философию нового учения. Впервые в жизни я по-настоящему училась. До этого я ни во что не верила. Моя мать когда-то была католичкой, но отошла от религии, отчим был атеистом. Я имела самые смутные представления о христианстве: христиане носили власяницы, их бросали на съедение львам. Ни то ни другое меня не привлекало.
Я полностью углубилась в Науку Разума: это был путь, открывшийся мне в то время и оказавшийся полным чудес. Сначала было довольно легко. Я усвоила несколько понятий, начала думать и говорить немного иначе, чем прежде. В те времена я постоянно на что-то жаловалась и жалела себя. Я просто обожала «сидеть в луже». Я не понимала, что постоянно воспроизвожу ситуации, в которых приходится жалеть себя. Да я и не могла вести себя иначе в те дни. Но постепенно я обнаружила, что уже не так часто жалуюсь.
Мой духовный рост
Я начала прислушиваться к тому, что говорю. Осознав, насколько я самокритична, попыталась покончить с этим. Начала проговаривать аффирмации, не понимая толком их смысла. Разумеется, я начала с самых легких, и какие-то небольшие изменения стали происходить. Я проезжала на загоравшийся мне навстречу зеленый свет, всегда находила место для парковки и была необыкновенно довольна собой. О, как я была горда! Решив, что все уже знаю, я быстро стала самоуверенной, высокомерной и догматичной. Думала, у меня на все есть ответы. Теперь я понимаю, что это помогало чувствовать себя увереннее в новой для меня сфере.
Когда мы начинаем отходить от прежних устоявшихся убеждений, в особенности если были у них в плену, это может сильно пугать. Меня это страшило так, что я ухватилась за соломинку, чтобы почувствовать себя в безопасности. Для меня это было началом долгого пути, по которому я иду до сих пор.
Как для большинства из нас, путь для меня не был неизменно легким и гладким. Проговаривание аффирмаций не всегда помогало. Не понимая причины, я спрашивала себя: «Что же я делаю не так?» – и тут же обвиняла себя. Возможно, мои неудачи подтверждают мою никчемность? Это был мой излюбленный вопрос.
В тот период мой учитель, Эрик Пэйс, наблюдая за мной, часто упоминал идею обиды. Я совершенно не понимала,