На голос автомата из канавы ударил ручной пулемёт дягтерёва. Противник открыл огонь нервными, длинными очередями, но, кажется, я услышал короткий вскрик.
Похоже, достали Глеба.
Очередная граната – видимо, Леонида – заткнула очнувшийся было расчёт.
Близко ударившая пуля обдаёт фонтанчиком земли, больно стегнувшим по лицу. Невольно зажмурив глаза, пропускаю момент, когда четыре человека бросаются вперёд. Среди деревьев им легче укрыться, но повторно выпущенная сигнальная ракета осветила бегущие фигуры. Крепко уперев рукоятку пулемёта в плечо, мягко тяну за спуск. И ещё. И ещё – пока, неловко растопырив руки, на землю не падает последний полицай.
Надейтесь, что ваши матери никогда не узнают, кем стали их сыновья и какой конец приняли.
14 сентября 1944 года
– А дальше началось самое интересное. К отряду решили присоединиться не только заложники, но практически все члены их семей, а также немало жителей деревни. На тридцать боеспособных мужчин пришлось не менее пяти десятков женщин, детей и стариков. Они тянули из дома всё, что могли унести и увезти. Великое переселение народов!
И как такую орду спрятать в лесу как замести следы? Эйфория от удачно проведённого боя быстро сменилась тоской.
Действовать тогда приходилось быстро, решения принимались, что греха таить, под влиянием эмоций. Если боевые операции я разрабатывал тщательно, то их последствия верно просчитать был не способен. Располагай тогда немецкий гарнизон теми же силами, что и во время первых поисков, отряд перестал бы существовать.
Но шли тяжёлые бои под Москвой, в их топку бросали всё новые и новые силы, снимать людей с эшелонов или быстро стянуть охранные батальоны немецкое руководство не могло. Да и гибель двух полицейских отрядов ощутимо сказалась на возможностях Гансов. Кроме того, остатки отряда Черешнева и «бобики» из третьего гарнизона, попытавшись проследить наш путь, попали в заранее организованную засаду. Человек десять потеряли точно, а у нас тогда раненых и погибших не было вообще.
Крепко выручила погода. Днём пошёл мокрый снег, неплохо скрывший следы и не позволивший немцам задействовать авиацию.
Капитан благодушно улыбнулся.
– Цепочка счастливых случайностей. А что с Черешневым?
– Скорее всего, сгорел. Собаке собачья смерть, как говорится.
Но немцы такую плюху просто так оставить не могли. Хоть погибли и полицаи, предатели, которых солдаты регулярных частей откровенно презирали, но ведь они служили рейху! Наша популярность среди жителей резко скакнула вверх, «бобики» сильно заёрзали, разом снизив степень активности. Так что ответный шаг фрицев был жёстким до крайности.
Всё работоспособное