КВЕСТ@6К. Александр Гринь

на несколько ближайших месяцев.

      Деньги у меня теперь были, а с ними, как я утешал себя, мне нигде скучно не будет, а если и будет, то всё равно где.

      Что, собственно, надо человеку для ощущения некоторого «счастья». Он ведь, по сути, для этого имеет мало приспособлений. Все блага и удовольствия его втекают либо через маленькое ротовое отверстие в голове, или даются от ощущений внизу живота. Как ни крути, а все дороги различных вторичных «удовольствий» в конечном итоге стекаются сюда. Немножко к этому набору добавляет человеческая любознательность. Я понимал это, как настоящий «предатель», не обременённый сопутствующими процессу жизни иллюзиями. Поэтому меня почти не смущало возможное отсутствие какой-либо роскоши в конце моего путешествия. Наоборот, мне, по некоторым причинам, было интересно ненадолго поинтересоваться тем миром, который был бы далёк от урбанизации.

      Я, как вы, наверное, уже заметили, довольно любознателен. Или, по крайней мере, считаю про себя так. Я был убеждён, что человек в основе своей – существо познающее. Этот вектор, конечно, стал для него фактором выживания и эволюционного процветания. Поэтому, если, конечно, это ему самому надо. Вот и я люблю ковыряться в смысле жизни, отнюдь не представляя этот процесс вовсе безнадёжным. Удовольствие здесь состоит в том, чтобы делать то, что хочешь и понимаешь.

      Российская глубинка представлялась мне тогда некоторой «землёй неизведанной». Я как рядовой житель мегаполиса вполне подозревал о существовании почти «потустороннего» для себя мира, где живут иные люди, с которыми меня объединяют лишь общепринятые слова русского языка. Конечно, это был мир многочисленных примитивов, но что это были за «примитивы». Такой я человек, что мне это казалось интересным. Что может интересовать исследователя в пиявке или примитивной мухе? Или ещё экзотичнее – содержимом кишечников каких-нибудь кабанов? Конечно, грязь может показаться отвратительной чистоплюям. Но я не был таким чистоплюем. Люди меня искренне интересовали во всех своих низких и высоких, примитивных и высокоорганизованных проявлениях. Эта любознательность однажды привела меня на философский факультет и не умерла во мне со временем. Поэтому перспектива пожить где-нибудь в таёжной глухомани вовсе не удручала мою натуру.