Любимый исторический период Юлии Андреевой – XII век, Лангедок (юг Франции – Тулузское графство). Об этом периоде автором написаны книги «Рыцарь Грааля», «Последний рыцарь Тулузы», «Тюремная песнь королевы».
Роман «Фридрих Барбаросса» – тоже XII век, только теперь уже место действия – Германия и Италия. А роман «Святы и прокляты» повествует о внуке Фридриха I Барбароссы, Фридрихе II, и детском крестовом походе.
Посещение Египта, а именно монастыря Святой Екатерины, там, где с незапамятных времен находится неопалимая купина и возвышаются горы Синай (библейская Хорив), и поездка в Израиль, с его Мертвым морем, змеиной тропой к крепости Масада, навели на мысль писать об этих библейских местах и об Ироде Великом. На ее счастье, как раз в то время в Израиле начались интенсивные раскопки, поэтому очень многие детали в описании дворцов Ирода писательница брала непосредственно из отчетов археологов.
В настоящий момент Юлия работает над биографией Людвига ван Бетховена.
«Рыцарь Грааля» (2006)
«Последний рыцарь Тулузы» (2006)
«Двойник Жанны д, Арк» (2006)
«Король Лебедь» (2006)
«Ирод Великий» (2011)
«Свита мертвой королевы» (2013)
«Тюремная песнь королевы» (2013)
«Карл Брюллов» (2013)
«Палач сын палача» (2014)
«Святы и прокляты» (2014)
Аракчеев однажды сказал Ермолову: много ляжет на меня незаслуженных проклятий.
Молюсь об Аракчееве. Он явился раб Божий со Святою Церковь и веру, яко Георгий Победоносец.
Метресса фаворита
Глава 1. Принимая дела
Кто не был в Грузине, на Волховских брегах, Едва ли тот видал хозяйство в совершенстве, Хозяйство русское, на деле, не в словах. Крестьянам нужды нет мечтать там о равенстве; Имев добро в руках, не ищут уж добра. В поместье Грузинском приволье – дар природы, Искусством обновясь, оно во всем щедро; Обильны пажити, поля, обширны воды. Воздвигнув на холме великолепный храм Во славу Божию, в свидетельства векам, Как благодарным быть – и к тени, нам любезной, Как подвиг в гробе чтить, отечеству полезный[1]. В приютах садовых зрят памятники в честь Надежну дружеству, любви сыновней нежной, Для любомудрия там пищи много есть И все приятности для жизни безмятежной. Устройство Грузина поместьям образец. Должно б то ж всюду быть, помещик где отец.
В том, что лучший в Новгородской губернии следователь Александр Иванович Псковитинов[3] не удовлетворится обычной в таких делах отповедью дворецкого де «дома нет», «болен», «не приказано принимать-с», было понятно с самого начала. Тем не менее хозяин дома буквально до последнего не мог решиться выйти к незваному гостю. Впрочем, с каких это пор следует звать человека, принимающего дела? Это он, Корытников Петр Петрович, был обязан передать заступившему на его место другу детства и крестному отцу своей дочери все текущие дела, снабдив его при этом ценными наставлениями и полезными советами. То, что Александр Иванович, не застав его на службе, был вынужден ехать в имение, дабы потолковать по срочной служебной надобности, было исключительно доброй волей самого Псковитинова. А такими вещами не принято пренебрегать. Тем не менее Петр Петрович никак не мог заставить себя на что-нибудь решиться. Наконец, когда дверной колокольчик «задохнулся собственным криком», и двери отворил старый дворецкий Гаврила, навстречу гостю легкой птичкой выпорхнула дочь Корытникова, Машенька, оттолкнув пытавшегося не пустить Александра Ивановича дворецкого, она весело приветствовала крестного, звонко чмокнув его в щеку.
– Проходите, отец в кабинете.
– Но Гаврила сказал, будто бы нет дома? – снимая картуз и