– Не так-то просто со мной разделаться. Я… – Гехирн порылась в складках одежды и вытащила пригоршню поблекших семян, орехов и собравшейся в кармане пыли. – Я хитрая. Я самодостаточна. Они не могут видеть меня насквозь. – Она сунула в рот немного зерен, а остальное высыпала обратно в потайной карман.
– Как хитро придумано. И, конечно, эти орехи ты получаешь… откуда надо, верно? – Не обращая внимания на яростные взгляды, которые бросала на него хассебранд, Ауфшлаг продолжил: – Кёниг желает видеть тебя в своих покоях. Немедленно. У него для тебя есть работа.
Ауфшлаг вышел из подвала достаточно быстро, но стараясь при этом не подавать виду, что спасается бегством.
В дверь тихо постучали, и Кёниг, работавший за столом, поднял глаза.
– Да?
Из приоткрытой двери показалась голова Зельбстмердериш. Это была одна из его личных телохранителей, коморбидик – одновременно дисморфик и мерере, с гротескно увеличенной мускулатурой. Она обычно появлялась в виде двух разных, но одинаково мощных женщин.
– Ваше святейшество, к вам явилась Гехирн Шлехтес, – объявила она удивительно нежным голосом.
– Приведите ее.
Хассебранд, не замечая Зельбстмердериш, как не заслуживающую никакого внимания, наклонилась, чтобы пройти в дверной проем, и встала, закутанная в тяжелые одежды, перед верховным жрецом. Для этой встречи массивные окна закрыли ставнями, но от толстой женщины все равно исходил запах жареного мяса. Гехирн, как многие считали, была самой могущественной среди жрецов Геборене, но нестабильность ее состояния делала ее опасной. Поэтому Кёниг всегда обращался с ней осторожно. Когда Гехирн вошла, он изобразил на лице душевнейшую из улыбок.
– Мой старый друг, ты хорошо выглядишь.
– Вы так думаете? – Из-под скрывающего лицо бордового капюшона сверкнули голубые глаза.
Кёниг еще раз осознал, что, когда Гехирн наконец даст волю гневу, число жертв окажется катастрофическим.
Каждый раз одно и то же. У толстухи-хассебранда вечно были какие-то проблемы, всегда против нее кто-то строил заговор.
– Я выясню, кто это, – искренним тоном пообещал Кёниг.
– Правда? – спросила Гехирн, у которой перехватило дыхание от появившейся вдруг надежды.
– Никто не должен угрожать моим друзьям. – Кёниг сидел неподвижно, не мигая, и глядел в эти холодные глаза, пока не почувствовал, что хассебранд подчиняется его воле. – Ты очень важна для меня, – сказал Кёниг, играя на чувствах Гехирн. – Ты мне нужна.
– Я нужна вам? – Можно было подумать, что она сейчас заплачет от благодарности; и мерзко было видеть, насколько она жаждет оказаться нужной.
– Да. У меня есть для тебя работа. Такая, с которой справишься только ты. Работа, которую я не доверю никому другому.
– Конечно, ваше святейшество.
Кёниг изо всех сил старался не обращать внимания на запах паленой