Пристроив голову на его плече, я задумчиво разглядывала резкие белые полосы шрамов, спускавшиеся из-под повязки на щеку. Кажется, даны действительно постарались на славу, потому что… если подумать, они выглядели совсем не так жутко, как могли бы. Наверняка края порезов стянули, и потому остались лишь четкие, в полсантиметра шириной полосы. Достаточно аккуратные, к слову.
Стьёль поставил меня в ванну, а я, задумавшись, не спешила выпускать его плечо и рассеянно провела кончиком пальца по одному из шрамов. Кожа на ощупь оказалась плотной, твердой, резко отличавшейся от здоровой. Мужчина вздрогнул от прикосновения и отстранился, смерив меня тяжелым взглядом.
– Больно? – виновато предположила я. Он в ответ выразительно скривился, тряхнув головой, и явно вознамерился уйти, оставив меня одну. Я успела перехватить его за локоть и торопливо проговорила: – Не уходи! Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть… Я не думала, что их нельзя трогать. Если не хочешь, больше не буду.
Он уставился на меня с каким-то непонятным выражением лица – не то растерянным, не то недоверчивым, не то раздраженным, – сделал несколько быстрых жестов, но потом вспомнил, что я не понимаю, состроил то ли недовольную, то ли отчаянную гримасу, стиснул кулаки и сжал зубы. Было видно, что собственное бессилие и невозможность сказать то, что нужно, выводят его из себя. А я молчала, потому что понимала: любые слова утешения будут неуместны и сделают только хуже.
Несколько мгновений мы так и простояли – я в ванне, Стьёль рядом. Я продолжала обеими руками крепко сжимать его локоть, чувствуя, что, если отпущу, он непременно уйдет, и это будет… плохо, неправильно.
Наконец, сбросив оцепенение, я потянула мужчину к себе.
– Иди сюда. А то вдруг я одна опять потеряю сознание и утону? Как ты Иву в глаза потом смотреть будешь? – пробормотала со смешком.
Стьёль в ответ нервно усмехнулся, состроил какую-то вымученную гримасу, но вырываться не стал и все-таки забрался ко мне. Перехватив его за запястье одной рукой, чтобы вдруг не передумал, я открыла воду и потянула мужчину за собой вниз. Он сел рядом, справа от меня. Я проявила упорство и в итоге уселась боком между его широко расставленных ног – так, чтобы видеть лицо целиком. Сама потянулась к его губам, целуя, отвлекая от мрачных мыслей.
Через пару мгновений мужчина все же сдался и ответил на поцелуй.
Когда вода, наполняя ванну, добралась до ребер, я немного отстранилась, опять упрямо провела кончиками пальцев по шрамам. А потом, набравшись решимости, рывком содрала с него повязку и отшвырнула в сторону. Мужчина тут же прикрыл глаз ладонью и уставился на меня каким-то совершенно больным, затравленным взглядом. Но, по крайней мере, не сделал попытки уйти.
Глубоко вздохнув, я осторожно коснулась его руки губами и, немного отстранившись, заговорила, тщательно подбирая