– А концерт-то во сколько? – слышался разговор Толстого с 40-летней дамой.
– Так, Санька, ты чего там делаешь? Поставь сервиз на место! Все тарелки мне перебьёшь! – заметив, что Александров долго крутит в руках набор, крикнула продавщица.
Санька спокойнёхонько поставил всё на место. Наталья Фёдоровна смерила взглядом подарок, выставленный на продажу, и, убедившись, что с ним ничего не случилось, снова посмотрела на Толстого.
– Да ещё и не знаю, – подавая 50 копеек за шарики, говорил Русик. – Наверно, на плакате напишут…
– Ну, счастливо, Русланчик, – сказала на прощанье знакомая его матери.
«Вот, – подал на зеленеющей лужайке прямо у магазина Сашка тот самый брелок. – Со слюдой пришлось помучиться, конечно. Шелестела – зараза – но ничего. Держи. Я посмотрел – она даже раскладывается! Обалдеть!»
Толстый чуть не запрыгал от радости и хотел уже расцеловать Саньку, но придумал более интересный способ отблагодарить друга.
– А пошли на карьер! У меня удочки там припрятаны!
– Серьёзно?! Конечно, пошли!
***
Глубокое озеро, вырытое ещё в годы войны, давно обросло зарослями и легендами. Тут запрещалось нырять. Потому как можно было стукнуться головой о церковь, которую, по мнению старожилов, тут когда-то затопили немцы. Правда это или нет, никто не знал, но и проверять не решался – страшно.
– Ну, где моя удочка? – торжественно спросил Александров.
– Ща принесу, – скрылся в синих трениках за кустами ивы Русик.
«У меня не клюёт», – ныл Толстый. «А у меня пятая уже, – зажимая во рту сигарету, снимал с крючка сорожинку Санька. – Рыбалка ведь это не только азарт, здесь терпение нужно, и техника, впрочем, как и в любом другом деле. Учись, пока я жив. Глянь! Поиграй с ней, затаись, и рви! Я всегда так делаю. Пусть она думает, что ты за ней уже не следишь… »
Сашкина страсть к рыбалке была сродни вкусу «Фламинго», тут был такой же азарт, чувство превосходства и неуязвимости. Здесь также требовалось много терпения и холодная голова, которая так часто его выручала из разных историй.
– Слушай, я заканчиваю. Мне надо ещё к мамке на работу успеть, – сматывал удочку Сашка.
– А чего там?
– Да я ненадолго… Я по делу…
Какие у Сашки могут быть дела, Толстый, естественно, догадывался, но спрашивать об очевидных вещах не стал. Зачем? Если надо, расскажет сам…
***
Кражи в магазинах для Саньки были привычным делом. «Походы за ирисками» уже не радовали его. Хотелось чего-то интересного, продуманного. После того, как он «обнёс» весь учительский коллектив в школьной раздевалке, Александров решил, что деньги можно брать по карманам. Причём помногу. И к маме на работу он ехал, не для того, чтобы проведать её. У него снова был… план!
Торфяной