Так и получилось, что к моменту прибытия в Авилар Варвара Пална оказалась обладательницей гардеробов на все случаи жизни. Хоть, памятуя об ограниченности срока пребывания, от большей части ей удалось отбиться, но то, что осталось, разместилось в трёх чемоданах из телячьей кожи. Причём, магия, используемая при создании сих шедевров, была отнюдь не одной природы с волшебством феи-крёстной, действующим до ближайшей полуночи. Нет, здешняя творилась добротно, изменяя фактуру, цвет и покрой материалов окончательно и бесповоротно. Можно было не беспокоиться, что купальный костюм в ретро-стиле расползётся в воде, оконфузив владелицу; и уж, разумеется, вечернее платье, заготовленное для небольшого танцевального вечера в честь Варвары Палны – об этом предупредил Эрих Мария – не превратится после полуночного боя часов в старенькое, заляпанное золой и сажей.
Из-за этаких хлопот Варя чувствовала себя как-то неудобно. А главное, что, кроме благодарностей, она ничем не могла вознаградить колоссальные труды милой девушки. Но та лишь улыбнулась и заверила, что ей и без того повезло оказаться после выпуска именно на этом поезде, на государственной службе. Жалованье здесь платили немалое, да ещё за гардероб для каждого нового клиента отваливали премию. О такой работе многим бывшим студентам приходилось лишь мечтать.
Так что из вагона Варвара Пална выходила во всеоружии своей дивной красоты: в чудесном бежевом дорожном костюме, включающем настоящую юбку-брюки, изящный жакет с аксельбантами и превосходную шляпку с пёрышком. Боже сохрани от желанных столь многими попаданками джинсов! В лёгком чесучовом наряде, да ещё с натурально-шёлковым шарфиком, повязанным хитроумным узлом и с бриллиантовым петушиным хвостом, она мнила себя прожжённой аристократкой-путешественницей и авантюристкой, Энн Бони1, Сарой Бернар2 и Амелией Эрхарт3 одновременно! Не удивительно, что оба брата – и король, и безопасник, кидали на неё одобрительные взгляды.
Платформа, принявшая пассажиров, оказалась на крохотном вокзале единственной, хоть и прикрытой высоким павильоном со сводчатым матовым куполом, через который угадывались пробегающие в небе облака. Но всё здесь было как полагается: улыбающиеся проводники в кителях и фуражках, блещущие золотом буквицы на вагонах, носильщики – тоже в форменках, на тележках-самокатках, и даже небольшая группа встречающих. Разумеется, не родственников. Присутствие Её Величества Элианор Илларийской протоколом предусмотрено не было – у неё проводилось