в выпускную камеру – просторный зал, куда первоначально поступали все произведенные Верфью «седла». Александра с почтительным видом следовала за девочкой. – На самом деле никаких слов не нужно. Верфь сама прекрасно чувствует наши мысли, наши желания – точно так же, как «седло» чувствует рыцаря или лорда, в распоряжение которого передано. Его не обмануть, не уболтать. Если я, к примеру, решу не отдавать «седло», оно так и поступит, произнеси я вслух самую проникновенную из речей, какие только слышал Новый Мир. А если решу отдать – достаточно будет коснуться панели пальцем, ведя при этом светскую беседу на отвлеченные темы. Сколько «седел» вы хотите забрать, графиня? – спросила она, остановившись среди новорожденных боевых машин и повернув голову к спутнице.

      – А сколько накопилось по королевской квоте? – поинтересовалась Александра.

      – Восемь. Вот они, все перед вами, – обвела девочка рукой камеру. – «Глава» Гай изъял Владычью долю два часа назад.

      – Я хотела бы забрать все, если возможно, – осторожно проговорила графиня.

      – Все восемь? – удивилась юная королева. – Что, под Новым королевским дворцом нашли золотую жилу? У Королевства появился новый источник дохода?

      – К сожалению, нет, Ваше Величество, – развела руками Александра. Лгать на Верфи почему-то в самом деле казалось плохой идеей.

      – Из каких же тогда средств планируется платить за выкуп рабов? – спросила девочка.

      – Мы ищем эти средства, – ответила графиня. – Но сейчас королевству нужны «седла». Очень нужны.

      – А людям, томящимся в рабстве, свобода, значит, не нужна? – подняла брови юная королева.

      – Мы делаем все, что в наших силах, Ваше Величество…

      – Я ведь сама была рабыней, графиня, – вы знаете? – проговорила девочка. – Конечно, знаете. Было время, когда я страшно этого стыдилась. А потом одна мудрая женщина все мне объяснила: позор не в этом. Позорно – смириться. Позорно – сдаться. Рабство должно быть уничтожено, и сделать это должна новая королева. Тогда я не думала, что это буду я, но вышло так, как вышло. А значит, освобождение рабов – мой долг. И я выполню его – насколько смогу.

      – Чтобы у вас была возможность сделать это, Ваше Величество, нам сперва следует сохранить наше Королевство, – заметила Александра. – А сделать это без «седел», без армии – невозможно.

      – До сих пор же как-то берегли, – пожала плечами юная королева.

      – Наши враги копят силы и только и ждут, когда мы выкажем слабость…

      – Да, слабому трудно выжить в этом мире, – кивнула девочка. Откинув бронеколпак ближайшего к себе «седла», она задумчиво провела пальцем по контрольной панели – не предложив, впрочем, собеседнице приложить ладонь ко второй, хотя Александра уже готова была протянуть руку.

      – Ваше Величество… – начала она.

      – В чем мое величество, графиня? – резко повернула к ней голову девочка. В глазах ее как будто блеснуло серебро. – Временами я вспоминаю Кристину – была такая девочка в Убежище, считала себя принцессой