Мне хочется собрать все ненужные вещи – недозрелые орехи, огурец, голову от разбитой целлулоидной куклы с вывороченными глазами – и сказать всем: «Это мое! Отдавайте мне все ненужное. Пусть вам это ненужное, а мне – нужное!»
Марка считает меня барахольщицей. Смеется надо мной, что я собираю все подряд: и гайки, и пузырьки от духов, и крышки от тюбиков, и почтовые открытки, и даже открытки с артистами. Зато когда тетушка со скандалом отобрала у нас карты, во что мы стали играть? В артистов. Чей забьет по красоте, того и взятка. Это Марка придумала. Кричим, друг друга не слышим, я гребу открытки к себе, Марка к себе, я ее ущипнула, а она ка-ак врежет мне по уху:
– Хватит! Больше я в эту детскую белиберду не играю!
Решили мы сделать из артистов карты. Все-таки в карты лучше играть, меньше ругаешься. Выбрали тридцать шесть самых красивых артистов и на обратной стороне, где написано, в каких фильмах артист снимался, пометили масть и карту. Но в такие карты долго не поиграешь. Я запомнила, что Клара Лучко – пиковая дама, Лановой – король крестей, а Марка могла не глядя полколоды назвать.
– Бью Гурченкой! – орет Марка. Но Гурченко вовсе не козырь, а она ею туза – Татьяну Самойлову – кроет.
– Марка, не жуль, – говорю, – давай семь козырь Светличную, она же у тебя!
– Жухала, – кричит Марка, – подглядываешь!
Ну а как же мне быть, если артисты эти сами на меня пялятся?
Тут тетушка нас и накрыла, подкралась – и цап Одри Хепберн с матраца.
– Ну-ка, – говорит, – почитаем, где снимается эта леди.
Поворачивает, а там пика нарисована, а внизу подписано «туз». Тетушка открытки велела выбросить. Но потом сжалилась и приказала стереть все надписи дочиста и принести артистов на проверку. Полдня мы усердно работали, а к вечеру предстали с открытками пред тетушкины очи. Она проглядела каждую на свет и говорит:
– Не нравится мне, как вы проводите время, придумайте себе какое-нибудь дело.
– А какое? – влезаю я и тут же получаю от Марки большим пальцем под ребро: мол, не хватало ей еще летом дела делать.
– Хорошо, – говорит тетушка, – раз вы сами не можете придумать себе дела, поручу вам сбор фауны данной местности.
– Что за фауна такая? – спрашивает Марка.
– Фауна – это весь животный мир, исключая высшее существо, наделенное разумом и называемое человеком.
– Живых приносить? – осведомляется Марка.
– Любых. В любом случае они подлежат обработке и засушиванию. Ценность фауны определяется разными факторами…
– А лягушек надо? – влезаю я.
– Нет, – говорит тетушка, – лягушек не надо. Лягушек консервирует Нина Феоктистовна.
Мы с Маркой прыснули. Эта Нина Феоктистовна – хорошенькая дура. Как-то мы подслушали, о чем она болтает с тетушкой: «Мой Лев Николаевич (так зовут ее мужа) раньше называл меня рыбонькой,