Рядом, словно подружка невесты, сидела первая фрейлина, в простом бежевом платье, и такого же тона шляпке. В день коронации положения о трауре приостанавливали свое действие, как решили в свое время жрицы созидательницы. Возле коляски на сером жеребце сидел королевский секретарь. Толпа с восхищением следила за молодым горбуном, умело управлявшимся не только с пером, но и с поводьями. А спроси кто Гильермо, тот бы уверенно заявил, что и шпагой юноша владеет почти так же хорошо, как и остальные стражники. Так что клинок у пояса был не просто игрушкой молодого аристократа, только получившего титул, а смертоносное оружие.
По другую сторону коляски вышагивал конь самого главы королевских стражников, обеспечивая охрану королевы там, куда мог не поспеть барона Мичелли. Позади маршировали королевские стражники, с мечами у пояса и заряженными арбалетами на плечах.
Едва Анна-Виктория ступила на дорожку, ведущую ко входу в храм, зазвонили колокола. Девушка медленно пошла к распахнутым дверям. Первая фрейлина и секретарь держались в пяти шагах позади. Гильермо проследовал только до входа, чтобы, в случае необходимости, можно было контролировать как внутреннее помещение, так и пространство перед храмом. Надо ли говорить, что внутри храма им заранее были расставлены люди, в чью обязанность входило только одно – уберечь их королеву от любой напасти.
Девушка медленно прошла по ковровой дорожке до небольшого кресла посреди зала. Еще неделю назад там стояло возвышение с гробом покойного короля. Сейчас же был вынесен старинный трон, на котором восседало множество королей, пока прапрадед почившего монарха не приказал передать его жрецам, а во дворце не установил нынешний монументальный трон, подчеркивавший мощь правителя и страны под его рукой. Девушка усмехнулась. Как давно это было. Сейчас впору вместо трона ставить лавку с кухни, для достоверного отражения истинного положения дел.
А в следующую минуту ей стало не до размышлений. Жрец приветствовал ее на древнем языке, использовавшемся несколько веков назад. Юная королева ответила заученной фразой и преклонила колени перед троном. Началась служба. Анна-Виктория повторяла слова молитв, стараясь не думать, сколько еще ей предстоит простоять так на жестком полу. Оставалось только радоваться, что церемония проходит в начале лета, а не зимой, когда по храму гуляют сквозняки, а от холода пола не спасает даже мех, подстеленный жрецами под ковер. Ни о каких подушечках для удобства и речи идти не могло. Властитель должен понять, что управление страной – не развлечение, а череда обязанностей, сложных, неприятных, но уклониться от которых невозможно. Увы, многие быстро об этом забывали.
Но