– Творог, кефир, овощи, каши, сухофрукты, ржаной грубого помола хлеб, орехи, – Соколовский перебирал продукты, лежащие на столе, на подоконнике. – Это все диета кормящей мамы! Тут по списку можно проверить. Но самое главное вот это. Безалкогольное пиво. Считается, что оно увеличивает лактацию.
Женщина сникла и медленно опустилась на кухонный табурет.
– Грудной младенец может быть только один – Кирюша. Мне неприятно вам это говорить, но… ваша дочь может сесть в тюрьму, за похищение человека. Что будет с остальными детьми?
– Господи, – прошептала женщина и закрыла лицо руками.
– Я хочу помочь, – Игорь сел рядом на второй табурет. – Скажите, где она, и я обещаю, что сделаю все, чтобы ее спасти. Обещаю.
Магазинчик в дачном поселке был недалеко от дома Ларисы. Она отсутствовала всего десять минут и теперь все равно спешила назад. Оставлять младенца в пустом доме, даже зная, что он не выпадет из кроватки, было страшно. Отперев дверь, она поспешно вошла и сразу же двинулась в комнату, где стояла кроватка.
Кирюша не спал. Он смотрел на женщину из кроватки и смешно надувал губки, как будто хотел что-то сказать.
– Проснулся, сладкий, – нежно прошептала женщина. – Мокренький, проснулся? Сейчас я поменяю тебе…
– Я уже поменял, – раздался сзади мужской голос.
Женщина вскрикнула и обернулась в испуге. В кресле у зашторенного окна сидел Соколовский. Силы совсем оставили Ларису, которая и так пережила столько страхов. А теперь еще и слабость в ногах. Она опустилась на диван и тихо заплакала.
– Все-таки вы решили оставить его себе? – понимающе спросил Игорь.
– Нет, – Лариса отрицательно замотала головой. – Я хотела отдать Яне.
– Да? – удивился Соколовский. – И почему же он до сих пор здесь?
– Понимаете, – заговорила Лариса, прижимая к глазам платочек, – за месяц до рождения позвонил Мельников и предложил миллион евро, если я оставлю ребенка за собой, привезу в Испанию и отдам ему.
– Щедрое предложение.
– Да! Я согласилась, но потом… Я не могла… Не могла смотреть в глаза Яне… Она была так счастлива и… Я не смогла взять грех… отказалась. Может, я и дура…
– А теперь что, передумали? – удивленно посмотрел на женщину Соколовский.
– Понимаете, – Лариса сжала руки, с мольбой глядя на полицейского, – меня тянуло к Кирюше. Сердце матери… Вам не понять…
– Я понимаю.
– И я ходила иногда, просто увидеть, как они гуляют. А в тот день, я как чувствовала, места себе не находила. А потом я увидела эту Надю, няню Кирюши, как она с Мельниковым разговаривала возле его машины. Я поняла, что он не остановится. Я приехала в парк, где Надя гуляла обычно с Кирюшей. Я успела! Она шла, не видела меня и разговаривала с Мельниковым по телефону. Она шла уже отдавать мальчика!
– А что потом произошло?
– Надя меня увидела, но я уже решилась, я была готова на все, только бы этого не произошло. Я ее толкнула, сильно