«Возможно, в голове у меня что-то сместилось от ударов, – подумал Доминик, – или, может, я слишком много выпил, но что-то явно не стыкуется в этой истории».
Если бы Аллегра подчинилась ему и позвала этих проклятых стражников, то ничего такого не произошло бы. Черт, она сама виновата в том, что ее похитили. Он сделал все, чтобы защитить девчонку, но она совершенно не помогала ему. Да, Аллегра вела себя так, словно хотела, чтобы ее похитили.
Конечно, она знала этого человека. Аллегра – мятежница.
Доминик неподвижно стоял в коридоре, устремив взгляд в пространство, и пытался осмыслить свое открытие. Разумеется, она – предательница.
Аллегра восстает против принятых норм – носит цвета Фиори, не уважает ни отца, ни жениха, спорит с гостями о том, в чем ничего не понимает. Доминик никогда не относился ко всему этому серьезно.
Она обвела его вокруг пальца. Это похищение – фарс. Никакая опасность ей не угрожает – Аллегра просто действует заодно с мятежниками, желая заставить отца и совет выполнить ее волю. И она использовала его, с самого начала играя с ним.
Ярость душила Доминика, когда он ворвался в кабинет Монтеверди и, сразу направившись к буфету с напитками, попытался левой рукой налить себе виски.
– Проклятие! – Доминик крикнул слуге, чтобы тот налил ему виски и зажег свечи.
Когда в комнате стало светло и слуга подал ему бокал, Доминик взглянул в зеркало над камином и едва узнал свое лицо, теперь походившее на распухшую подушку сливового цвета.
Неудивительно, что все так пялятся на него.
Он тут же поклялся, что отомстит этому мятежному псу – это будет не быстрая казнь, а медленная, мучительная пытка. А что до Аллегры, которая посмела сделать из него дурака, она пожалеет об этом. Очень пожалеет. Доминик и ей отомстит, но прежде он должен кое в чем убедить ее отца.
Он знал, что Монтеверди никогда не выдвинет обвинений против дочери, точно так же, как не стал обвинять жену, узнавшую правду об убийцах семьи Фиори. Да, благодаря кое-кому из членов совета Доминик постепенно узнал тайну о том, что случилось с Кристиной Монтеверди. Мать Аллегры уничтожили прежде, чем она успела рассказать свою историю в Риме, как втайне планировала. Поскольку смерть Кристины была обставлена как самоубийство, ее муж так ничего и не предпринял. Губернатор был слишком влюблен в жену, а потому не мог держать ее в руках.
Точно так же Монтеверди использует власть, чтобы защитить свою маленькую девочку, даже если она и агент мятежников.
«А может, ее и стоит пощадить?» – подумал Доминик и злобно ухмыльнулся. Посмотрев на свое запястье, распухшее так, что рука стала в два раза толще, он поклялся не расторгать помолвку, даже если ему ампутируют руку. Кстати, как муж Аллегры, он сможет вымещать на ней свою злобу каждую ночь, до последних дней ее жизни.
Мятежник так и не отвел девушку к своему отряду. Вместо этого он проводил ее назад, в Маленькую Геную.
Сейчас