– А ты видел?
– Нет, и не тороплюсь. Но я общаюсь по работе с людьми, которые все это видели. Я не знаю, есть ли тоннель, да это и не важно. И поверь, они точно знают, что такое будущее для них. Не берем суицид, это отклонение от нормы. Жизнь и называется жизнью, чтобы пройти весь путь во времени, что уготован, а не прерывать его умышленно. Это больные на психику люди. Нормальные люди ценят жизнь, цепляются за нее, потому как хотят жить и в настоящем и в будущем. Оно им нужно. Ты даже не представляешь, как они цепляются за жизнь. И притом не за настоящее даже, потому, как оно плачевно, а за будущее, где они здоровы и могут мыслить. Если бы они не хотели жить в своем будущем, то и не старались бы выжить. Иногда делаешь операцию и видишь, что все конец. Ан, нет. Организм по каким-то только ему ведомым законам жизни, не дает ей угаснуть. Это не возможно понять, это надо видеть.
– По логике ты прав.
– Я прав по жизни, – прервал его Иван, – а есть там логика или нет, мне все равно. Люди хотят жить. Их не волнует прошлое, оно прожито. Они хотят испытать радость от жизни в будущем.
– Сам-то куда залез со своими рассуждениями?
– Я не залез. У меня в жизни есть компас – чужие жизни.
– И куда ведет тебя этот компас?
– В будущее, которого у тебя нет.
– Только у меня?
– У таких как ты, живущих одним днем, даже не днем, а мгновением. Прошло мгновение и хорошо. Что думать о завтрашнем дне. Пессимист ты, Аркаша. Циник. И вероятнее всего, тебе скучно жить. Вот если бы ты хотел своего будущего, то по-иному воспринимал бы мир.
– Мир прекрасен, но жесток.
– Возможно, но на первом месте – прекрасен.
– Ты становишься философом.
– А иначе трудно. Я врач и вижу боль людей, тут по неволе задумаешься о жизни и смерти. Что такое смерть я не знаю, знаю только в физическом смысле, а вот, что такое жизнь вижу и наслаждаюсь.
– А что часто костлявая заходит?
– Бывает, но у нас строгий пропускной режим, не всегда удается прошмыгнуть не замеченной.
– А если пропуск выпишут?
– Да кто же ей выпишет? У нее же нет удостоверения личности.
– Да, личность надо иметь.
– Вот именно.
– И что ты думаешь, когда вскрываешь черепную – коробку?
– Что надо делать.
– А что видишь?
– Ну, если бы вскрыл твою, то очевидно ничего. Думаю, не увидел бы среди извилин, ни одной даже засохшей мысли. Но они же у тебя были? Куда исчезли? Или света бояться? – засмеялся он, – вот что я подумал бы.
Есть теория, что мысли материальны, – с серьезным видом продолжил Иван.
– Знаю, знаю, но все это рассуждения. Материальное, всегда является плодами духовного.
– Но бывает и наоборот. Один создает картину, она материальна, а другие наслаждаются ей духовно.
– Но сначала было духовное!
– Оно как бы размножилось.
– Ладно, хватит. Что воздух сотрясать зря.
– А