Мэй помогала Люку оставаться человеком, сдерживала жуткую, темную ярость и жестокость, которая жила у него внутри. Она словно бы стала его сердцем, настоящим сердцем, которым человек и отличается от робота. Она не позволяла ожесточиться и убивать без разбора. И потому только около этой светловолосой девочки Люк чувствовал, что может остаться самим собой, что война не поглотит его полностью и не разрушит его личность.
Мэй была мощным противовесом Енси, потому что дракон всегда олицетворял собой безжалостность. Драконы подчинялись Всадникам, были частью семьи и оберегали своих хозяев. Но к врагам драконы не имели сострадания. К врагам драконы были безжалостны. Они уничтожали их всех, сжигали в пламени справедливой ярости. Неудержимой ярости.
И только Мэй могла остановить Люка и его дракона.
Поэтому, лежа на спине Енси, Люк отчетливо понимал, что если Енси не подчинится, то следует его оставить и возвращаться к своим.
Но разве он сможет добровольно покинуть своего дракона?
Наверное, сейчас все ужинают на острове, думал Люк. У костра, на удобных шкурах. Близнецы выхватывают друг у друга лепешки и спорят, кому достался больший кусок. Мэй, убрав за уши непокорные пряди, ест аккуратно, беря пищу двумя пальчиками. Руки вытирает об траву и остается всегда чистой и милой. Воспитанная Городская девочка с удивительными глазами.
Заботливая мать неустанно хлопочет по хозяйству, склоняется над миской с лепешками, помогает младшим девочкам, и им около матери спокойно и надежно. Тут же рядом сидит Гайнош и рассказывает о том, как попал в плен. Вечерние разговоры у костра – такие обычные, интересные и любимые.
Мэй, скорее всего, думает о Люке. Гадает, куда он мог пропасть.
А может, Тхан уже летит под круглым Буймишем в поисках Люка, и Мэй, вцепившись в луку седла, выискивает его? Высматривает на темной, погруженной в тревожный сон земле?
Люк вздохнул и завозился.
Догадаются ли они, что лететь надо далеко и долго? Найдут ли его? Или их полет окажется безрезультатным? Может, действительно надо возвращаться? Енси теперь изменился, стал другим. Это уже не та родная и знакомая до самой крохотной чешуйки машина. Это робот, и Люк вполне может раздобыть себе новую плату в том же Храме Живого металла. Мэй ведь рассказывала, что есть подземный проход, о котором не знают Всадники. Тхан довезет их до этого прохода, и новая драконья плата будет у них в руках.
К тому же есть еще Облак, он обещает быть отличным драконом.
Наверное, так и следует сделать, думал Люк, засыпая.
Ему приснился жаркий бой. Горячее сражение на драконах, и отец снова летал на Хмусе, а под Люком был Енси. В воздухе свистели стрелы, кричали пангусы и хлопали драконьи крылья. Полыхали огненные вспышки, и Люк четко ощущал запах гари. А внизу простирался Бен-А-Эльси, но не развалины лежали на зеленых холмах, а устремлялись в небо белые высокие башни с невероятно тонкими шпилями, блестящими в свете