На следующий день после утренней молитвы меня ждала крайне приятная новость.
Каждый день в это время я должна была ухаживать за несколькими десятками кустарников и плодовых деревьев в определенной части сада. Когда я приступила к работе, то внезапно обнаружила, что с обратной стороны одного из кустов спокойно сидел Джек!
Он с улыбкой поприветствовал меня, а затем шепотом сказал, что барон дважды приходил в сознание и даже передал для меня слова благодарности.
– Мой господин сказал, что поражен смелостью и добротой юной леди Элизабет, – но потом оруженосец замялся, – а Вы не желаете написать несколько строк барону? Ему было бы очень приятно узнать, что Вы и вправду существуете.
Я на мгновение потеряла дар речи – «Вы и вправду существуете…». Его слова прозвучали очень странно, с учетом одного мелкого казуса, ЧТО МЕНЯ ЗДЕСЬ ВООБЩЕ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ.
Поскольку мужчина сидел на земле с другой стороны куста, то и я присела на корточки, изображая, что укладываю виноград в плетеную корзину.
– Вы о чем, Джек?
– Барон не до конца верит в то, что в монастыре и вправду находится такой человек, как Вы. Я-то ему, конечно, все рассказал о Вашей помощи, но никто из монахинь не отвечает на вопросы о Вас, – пожал он плечами.
– Барон у них спрашивал обо мне? – я округлила глаза, представив, что мне за это может быть от настоятельницы.
– Да, он хотел поблагодарить Вас, госпожа.
– Джек, – я потерла лоб, подбирая слова, – по-моему, Вы слишком… как бы выразиться, превозносите мое участие.
– Нет, я все видел, госпожа Элизабет. Благодаря Вашим рукам он еще видит этот день.
– Барону помогли не только мои руки, за ним и сейчас ухаживают другие монахини. Думаю, не стоит преподносить Вашему господину случившееся в таком сказочном свете, в реальности это было совсем иначе, Вы же помните.
– Помню, – согласился Джек и стал серьезным, – а еще я отлично помню, кто открыл нам ворота и первым оказал помощь. В тот момент это было единственно важным.
– Как бы странно это не звучало, – вздохнула я, – при своих верных действиях, я не имела права принимать это решение. Вам бы открыли, Джек, не сомневайтесь, но чуть позже, с разрешения матери-настоятельницы, как полагается.
Джек исподлобья посмотрел на меня и медленно сказал:
– Вы умнее многих, кого я встречал, леди Элизабет, но, похоже, не понимаете до конца – если бы не Ваш порыв тогда, нас никто бы сюда не впустил.
– Вы не правы, Джек.
– Считайте, как хотите, но я бы не стал говорить этого безосновательно. Вчера нам дали это понять. Так что мы с бароном обязаны своими жизнями исключительно Вам, юная леди.
И, поднявшись, он поклонился мне. Это был первый раз, когда мне кто-то кланялся, хотя ни о каком благородном происхождении я никогда не упоминала.