Зловещее утробное рычание за спиной. Ох, нет. Даже оборачиваться не хочу. Я знала, что так будет. Всегда всё знаю и всё равно прусь туда, куда вообще не должна была переться!
Двое. Двое койотов за моей спиной. И трое, не менее здоровых, перед детьми.
Нет времени. Быстрый расчёт. Побегу – эти двое кинутся за мной, те трое – на детей. Надо отвлечь и тех и других, причём одновременно, и стать приманкой.
Бессмысленно. У меня нет времени. И оружия нет.
Одним быстрым движением подхватила с земли камень и молниеносно запустила в голову одному из койотов рядом с детьми, одновременно с этим с хрустом съездив ногой по челюсти тому, что был ближе к спине. Со вторым ничего не успела сделать: с громким рычанием он бросился на меня, ударив спиной о землю. Я всегда гордилась своей реакцией, так что успела среагировать, схватив его за основание шеи, и резким броском отшвырнуть в стену. Койот жалостливо заскулил.
Дети. Детей не тронули. Те трое койотов были слишком возмущены моей наглостью и сейчас, буксуя по снегу, летели ко мне.
– Быстро в школу и заприте двери! – заорала я детям уже на бегу. Потому что бег – это всё, что мне оставалось.
А дальше вы знаете. Грузовик, удар головой, выстрелы, Чейз. Красные глаза…
Глава 12
Тук-тук-тук-тук.
ТУК-ТУК-ТУК-ТУК.
Что это?..
Это в моей голове.
– Если сейчас не проснётся, придётся грузить в таком состоянии.
Кто это? И про кого это?..
Грузить? Я что – умерла?
Надо разлепить глаза.
– Она шевелится.
Сиропчик?
Шипение.
– Думаю, сейчас очнётся.
Шипение.
Голос Дакира из рации:
– Хорошо, я скоро будут. И на твоём месте я бы подождал за дверью.
– Конец связи.
Что? Сиропчик и Дакир работают вместе? Ничего не понимаю. Может быть дело в моей голове? Может я ей слишком сильно ударилась и у меня слуховые галлюцинации?
– Доброе утро, – громко произнёс Сиропчик, так что голову разорвало от новой вспышки боли.
«Сомневаюсь. Очень сомневаюсь, что доброе».
Картинка в сознании: лохматые волосы, бледная кожа, красные глаза…
Чейз…
Мне надо его увидеть. Убедиться, что его глаза такие же до безобразия холодные и безразличные, какими были раньше!
Я лежала на залатанном кожаном диване. Голова туго перевязана несколькими слоями бинта. Пульсация в висках играла в переговоры с другими частями тела. В глазах салют, размазанный и какой-то совсем не красивый. Несколько раз с силой поморгала и уставилась на Тайлера. Он стоял у стола напротив, весь в чёрном. Руки скрещены на груди, взгляд решительный, ну и, конечно, – недовольный.
С тихим