Тиун-приказчик пожал плечами и застыл столбом. С чего бы это Федор Иваныч расщедрился?
– Оглох, Фалей? Стрелой в поварню лети!
Никогда еще семья Оськи так изобильно не стольничала. Ну и барин, на славу угостил!
Оська захмелел от ядреного ячменного пива и крепкого ставленого меда, и жизнь ему показалась такой отрадной, что готов был в пляс пойти.
Сусанна чарку лишь пригубила: отроду хмельного во рту не держала, и не переставала диву даваться. Вкупе с сирым людом сам барин сидит, а два прислужника в малиновых кафтанах только успевают подносы ставить. Чудно! Вон и Ванятка удивляется.
А Федор Иванович всё отдавал приказы:
– Ты, Фалей, о лошаденке озаботься. Тоже с дальней дороги. Заведи в конюшню. Овса вволю, теплой попоной прикрой, за пожитками пригляни. Не хлопай глазами, проворь!
Затем Годунов велел проводить Сусанну и Ванятку в горницу.
– Пусть отдохнут, а мы малость с Оськой потолкуем. Давай-ка еще по чарочке.
– Благодарствую, барин. Век твоих щедрот не забуду, – заплетающим языком произнес Оська.
– Коль захочешь, завалю тебя щедротами. Я – милостив. Избу тебе выделю, доброй землицы нарежу, жита на посев подкину, на два года от барщины избавлю. Вольготно заживешь, Оська.
Оська бухнулся на колени.
– Дык, мне лучшего барина и не сыскать, милостивец!
– Фалей! Неси бумагу. Рядную грамоту будем писать. Горазд в грамоте?
– Господь не упремудрил, милостивец.
– Не велика беда. Крестиком подпишешь.
Глава 3. Видел кот молоко, да рыло коротко
«Добрая» изба оказалась «курной»15 и ветхой. Покосилась, утонула в сугробах. Бревенчатые стены настолько почернели и закоптели, словно по ним голик век не гулял. Да и дворишко для лошади выглядел убогим.
– Наградил же тебя барин хоромами. И как ты мог грамоту подписать?
– Дык…
– Назюзюкался на дармовщинку, глупендяй! – костерила непутевого муженька Сусанна.
– Барин, кажись, добрый, не проманет.
– Обещал бычка, а даст тычка. У-у!
Сусанна даже на мужа замахнулась. Села на лавку и горестно подперла ладонью голову, повязанную зимним убрусом16. Ушли от беды, а оно тебе встречу, как репей вцепилось. Ну и муженек!
Судьба свела их тринадцать лет назад. Видная лицом Сусанна никогда и не чаяла, что ее суженым станет невзрачный Оська, но судьбу даже на кривой оглобле не объедешь.
Погожим майским вечером ехали по деревеньке трое холопов помещика Коротаева. Дерзкие, наглые, наподгуле. Подъехали к колодцу, увидели пригожую девку с бадейками, заухмылялись.
– Смачная. Прокатим, робяты!
Сусанна и глазом не успела моргнуть, как очутилась поперек седла. Холопы умчали в лесок за околицу, стянули девку с лошади и принялись охальничать. Один из холопов разорвал сарафан. При виде упругого, оголенного тела, у холопов и вовсе ударил хмель в голову.
– Полакомимся, хе!
Сусанна