Луну разглядывать тоже интересно: пятна на ее поверхности складываются в замысловатый рисунок. Кто-то видит там старушку за пряжей, кто-то девушку у зеркала, а мне почему-то мерещится сгорбленный карлик, чистящий рыбу. Кажется, в далеком детстве кто-то сказал мне о нем, и теперь, хоть плачь, не удается увидеть что-то другое, более возвышенное. Плакать я, конечно, не собирался и при случае врал напропалую, но сам то и дело поглядывал на луну, чтобы узнать, как дела у карлика, попалась ему сегодня на удочку хорошая рыбина или так, кости одни…
Сегодня, впрочем, рассматривать было нечего – сгустился туман. Даже соседский костер был плохо различим, какие уж тут звезды! Я подумал, не перебраться ли в фургон, потом решил, что даже если дождь соберется ночью, я успею укрыться от него. А пока нет смысла двигаться с места, тем более что я удобно устроился и не хотел менять позу. И тем более – общаться с чародеями сверх необходимого.
Однако, как вскоре выяснилось, общения желали они.
– Санди!
Услышав голос Тродды, я открыл глаза.
– Вот вы где… Вы не будете ужинать?
– Нет, благодарю, – ответил я.
– Неужели опасаетесь, что мы вас отравим? – Она оперлась руками о борт телеги и смотрела на меня снизу вверх. Вырез на ее блузе при этом выглядел весьма соблазнительно, а глубину ложбинки между грудей подчеркивал амулет в виде кинжальчика из темного металла. А может, и дерева, видал я подобные украшения…
– Нет.
– Тогда почему бы вам не составить нам компанию?
Мой заинтересованный взгляд явно не укрылся от Тродды. Не станешь же объяснять, что смотрел я на амулет, а не на ее прелести?
– Не хочу, – честно сказал я.
– Я слышала, что вы человек со странностями, – покачала она головой, – но неужели вы всю дорогу станете питаться… не знаю, сухарями из своей сумки? Лишь бы не сесть с нами рядом? Неужели вы настолько не любите чародеев? Я думала, это преувеличение…
Я их не любил, повторюсь, но вполне умеренно и конкретных персонажей. Хотя в данный момент был готов невзлюбить всю эту братию скопом.
– Дело не в вас, а во мне, – ответил я наконец. – Можете считать, что я даю зарок перед путешествием. И не беспокойтесь, я не ослабну и не умру от голода.
Доводилось ходить куда более дальними дорогами, и я действительно не умер.
– Вы явно хотели добавить «и от скуки тоже», – заметила Тродда.
От ее амулета тянуло чем-то терпким, темным, тяжелым, тягучим… Надо полагать, эта штучка усиливала природную силу обаяния чародейки. Жаль, никто не сказал ей, что на провожатых человеческая магия практически не действует. А против той, которая все-таки действует, у меня имеется защита. Вот именно против этих любовных чар: сама-то Тродда, вероятно, хочет просто позабавиться, но явно не отдает себе отчета