– Что же произошло?
– Убили мою сестру.
– Простите, – снова сказала Прайор.
– Из-за ее убийства я и стала копом. И одна я осталась не поэтому.
– А почему?
– Мне нравится то, что я делаю. Мне нравится физический и интеллектуальный вызов, который бросает нам наша работа, и я люблю стрелять, всегда любила. Дело в том, что в молодости человек может строить какие угодно планы на будущее, а жизнь потом возьмет да и посадит его задницей в то, для чего он предназначен на самом деле. А вам нравится работать в полиции?
Прайор улыбнулась.
– В колледже я специализировалась по уголовному судопроизводству. Думала, что буду работать в суде обвинителем или защитником.
– И что же произошло?
– Рано вышла замуж, забеременела, а тут еще ипотека накрылась медным тазом, пришлось зарабатывать деньги.
– И как?
– Хорошо. Мне нравится.
– Но…
– Беспокоюсь только из-за того, выдержит ли наш брак, да еще из-за дочек, что меня часто нет с ними дома по ночам. Я встречала много разведенных копов.
– Сколько вашим дочкам лет?
Кэти достала из нагрудного кармана форменной рубашки фотографию и протянула ей.
– Четыре и два. Так и ношу их каждый день с собой на работу. – Двое малышек в одинаковых цветастых платьицах и черных лакированных туфельках стояли, нежно обняв друг друга за шейки. У Трейси таких фотографий были дюжины – она и Сара в детстве. Когда-то они в нарядных рамках были расставлены по всему дому в Седар Гроув, но теперь лежали в гараже в коробках. Она вернула фото.
– Красавицы.
– Может, посоветуете мне что-нибудь? – попросила Прайор.
Вдруг Трейси поняла, что думает сейчас не только о Саре, но и о Николь Хансен, и об Анжеле Шрайбер.
– Пользуйтесь всякой возможностью показать им свою любовь, – сказала она.
Глава 15
Звонок из службы 911 поступил в 11:25 следующего утра. Полчаса спустя Трейси и Кинс были уже у мотеля «Джун». Прошли через парковку, где от патрульных машин и полицейских яблоку упасть было негде. Фургончики телерепортеров выстроились вдоль всей Аврора-авеню, а свора фотографов и журналистов соперничала за места на тротуаре с толпой зевак, привлеченных к мотелю двумя вертолетами служб новостей, которые лопатили воздух над головами собравшихся. Как назло, утро выдалось хотя и свежее, но ясное, и теперь, в полдень, солнце вовсю сияло в прозрачном голубом небе. Люди на северо-западе не привыкли сидеть дома в солнечную погоду, и ничто не могло распалить их любопытство больше, чем свежее убийство.
– Поганое будет дело, – сказал Кинс, оглядывая толпу.
– Оно уже поганее некуда.
Два офицера охраняли вход на лестницу, которая вела на второй этаж.
– Номер четырнадцать, – сказал тот, что помоложе. – Угловой.
В руках у него ничего не было. У второго тоже.
– Кто