Битва закончилась так же внезапно, как и началась. Друилз отрубил голову последнему застрявшему в кустах сутулому и вернул меч в ножны. Горостон осматривал поле боя, представляющее собой месиво из человеческих тел. При виде такого зрелища лицо его становилось все мрачнее и мрачнее. От голода и усталости маг едва держался на ногах. Тем не менее, шатаясь, он подошел к молодому воину, с удовлетворением пожал ему руку.
– Теперь нам надо подумать, где раздобыть еду.
– Как это где? – удивился Друилз. – Пойдем в деревню. – При этом обернулся к вновь опустевшей улице. Не увидев ни одной девушки, недовольно нахмурился и добавил: – Ведь никакой опасности там больше нет.
– Ты тоже захотел поплясать с притопом? – спросил Горостон.
Друилз занервничал.
– Не понял! Там же остались одни девушки.
– Эти девушки могут оказаться ужасными людьми. Да и люди ли они. Возможно, как раз это те самые колдуньи, которые и сотворили над бедолагами заклятье. Пока я махался, мне открылось. Эта деревня заколдована. На ее землю нельзя даже ногой ступать.
– Расколдуй.
– Друилз, я великий прорицатель, а не всемогущий маг. Мне незнакома та темная сила, которая сотворила колдовство. Подобного проявления энергии чернокнижников мне не случалось видеть еще никогда. Я, конечно, попытаюсь. Хочу это сделать. Только не теперь. Сейчас у меня нет сил.
Друилз еще раз взглянул на деревню и спросил:
– Какие же наши планы?
Горостон показал рукой в противоположную от деревни сторону.
– Пойдем туда.
Ему не терпелось быстрее узнать, куда ведет тропа. Сколько сутулых танцоров осталось лежать на траве и торчать среди зарослей кустарников, подсчитывать путешественники не стали. Они отвязали лошадей, оседлали их, и тихим шагом направились вглубь леса.
Глава 2. Пещера
Наступали сумерки. Лес становился все темнее и гуще. Всадники ехали молча, погрузившись каждый в свои размышления, пока тропа не потянулась по ущелью между берегами высохшей реки. Голод и жажда одолевали.
– Где-то поблизости должен быть родник, – уставшим голосом проронил Горостон.
Вскоре ущелье повернуло влево. И тут среди деревьев они увидели чернеющий, словно открытая пасть чудовища, вход в пещеру, к которому тропа и вела. Над пещерой поднимался холм. На этом холме и вокруг стояли вперемешку дубы, березы, сосны и настолько плотно, что сквозь их кроны солнечные лучи не проникали совершенно. А теперь, когда сумерки сгустились, все пространство под ними погрузилось во мрак. Мрак обступал со всех сторон, лишь в одном месте деревья расступались.