На мой ехидный вопрос, знает ли он продолжение фразы «Седина в голову…», двухметровый усатый богатырь показал мне генеральский кулачище размером почти с армейский котелок и предупредил, что это я раньше одного ефрейтора по техзданию гонял, а теперь против такого аргумента мне никакой рукопашный бой не поможет.
Проверять истинность данного высказывания я не стал от греха подальше и из следующей командировки в Гомель привез не только два законченных в мастерских БТРа, но и Пашу, Машу, и мою ненаглядную Дашу. Причем, им уже было известно о грядущих переменах. Один только я узнаю обо всем последним!
Зато сразу по приезде на базу уже их ожидал сюрприз. В виде моих «племяшек» – Ганны и Леси с Данилкой. Малышня быстро обрела новых горячо любящих родственников в лице одного дяди и двух тёть. А в отношении Ганны моя милая успокоилась только тогда, когда убедилась, что наш шеф-повар ни о ком, кроме Федора, и не мечтает. Но до этого я пару раз ловил подозрительно-ревнивые взгляды.
Вскоре, по идее наших дам, родилась традиция по вечерам, после всех дел собираться в постоянно пустующем лазарете на вечерние чаепития, на которых присутствовали все свободные господа офицеры и, как исключение, Михалыч и Георгиевский кавалер старший унтер-офицер Котяра. Последний, впрочем, долго не задерживался. Улучив удобный момент, вместе со своей Ганкой незаметно и беззвучно исчезал.
Бойцам появление новых персон принесло поначалу некоторые трудности, но очень быстро все поняли, что лучше сразу выполнить все пожелания «ентого хлюпика и евонных барышень», чем сначала отстрадать различными способами, а потом все равно сделать так, как он говорит. В первый же день возникла проблема с использованием некоторых исторически сложившихся словосочетаний великого и могучего русского языка. К фельдшеру по какому-то делу пришло несколько наших «кентавров»-штурмовиков. И попытались объяснить проблему так, как они ее понимают, совсем не думая о том, что за дощатой перегородкой их слышат женские и детские уши. Наши медсестрички возмутились, а когда малышня попыталась их неудачно успокоить, мол, ничего страшного, мы давно привыкли, возмущение переросло в праведное негодование. В результате чего Данилка был послан вестовым ко мне с настоятельной просьбой появиться как можно быстрее. Узнав от мальца суть произошедшего, перенаправил его к Дольскому и пошел посмотреть, чем же это трагикомедия закончится.
Анатоль прибыл туда чуть позже, с ходу врубился в ситуацию и очень творчески переиначил когда-то мной рассказанный обряд похорон окурков. Виновники на листке