Вечером отец, подхватив за веревку перину, взгромоздил ее на худые лопатки, потащил, подгибая ноги под тяжестью. Пот лил по его лицу ручьями.
Валя семенила рядом, несла чемодан и узел с подушками и одеялом. Тяжелый круглый узел все время бил по ногам, мешая идти.
Ехала до Куйбышевки-Восточной больше двух недель. Вагон переполнен. Июль месяц, жарко, душно. Тело покрылось липким потом. Одно спасение около открытого окна, где обдувает горячий поток воздуха, пахнущий дымом, гарью, мазутом, не приносящий прохлады, но дышать, казалось, было легче.
Вспомнила моряков, ехавших во Владивосток в одном купе с нею, возвращавшихся из побывки домой. Один из них, Евгений, высокий, крупнолицый, с густыми лохматыми бровями, плотной гривой жестких черных волос. На смуглом до черноты лице контрастно светилась улыбка. Глаза его внимательно, порой ласково, смотрели на Валю, смущая ее. Другой, Гриша, небольшого роста, коренастый, не в меру подвижный и разговорчивый. Откуда что бралось? Удивлялась Валя потоку его слов. Третий – узкоплечий, сутулый, молча стоял рядом и следовал за ребятами, будто тень. Она даже не могла вспомнить его лица. На всех четверых у них была одна полка. Ночью моряки галантно уступали ее Вале, а сами стояли в тамбуре у окна, глядели в слепую тень. Где-то по прохладе угадывался лес, порой мелькнет огонек. Или дремали, приткнувшись, кто где. А днем по очереди отсыпались на полке. Как-то остановились около деревеньки. От поезда до домиков зеленым ковром расстелился луг.
– Валя, тебе нужна керосинка? – спросил Гриша.
– Нужна, а что?
– Смотри, выносят из магазинчика напротив. Побежали?
– Не успеете, ребята, – сомневался Евгений. Валя несколько мгновений сомневалась, но Гриша уже бежал по коридору.
– Успеем! – кричал он. Кубарем скатился с высокой подножки, замелькала под ногами трава, влетели в магазин. Навалившись грудью на прилавок, Валя схватила стоящую на нем голубенькую керосинку.
– Куда! Куда! – закричала продавец.
– Я плачу! – поднял руку с деньгами Гриша около кассы. Выскочили, а поезд зеленой ящерицей, извиваясь, уползает. Думали догнать, но когда добежали до железнодорожного полотна, он уже был в метрах ста от них. Запыхавшиеся, растерянно остановились. И тут поезд вздрогнул, словно споткнулся, залязгал буферами, завизжал тормозами, затрясся, остановился. В дверях показались проводники с зелеными свернутыми флажками. Мужчина в форме железнодорожника шел вдоль состава. Валя с Григорием успели добежать до последнего вагона, вскарабкаться на высокую подножку. Поезд тронулся. Прошли вагонов восемь, пока добрались до своего купе. Человек в железнодорожной форме подавал Евгению квитанцию за уплаченный штраф.
– Следующий раз подумаете, молодой человек, прежде чем сорвать стоп-кран, – сказал он с укоризной.
– Спасибо,