К счастью, Святодара оказалась цела и невредима. Один из ее взрослых пасынков, Деллинг, иначе – Деленя Хранимирович, раненный в плечо, теперь возглавлял беженцев и на здоровой руке нес малолетнего сводного братишку. Вуйка Велерада с воплями выбежала навстречу, обняла племянницу, отобрала у Делени ребенка и увлекла всех к себе. Вокруг беженцев, плача и причитая, толпились женщины. Деленю Велем и Братоня увели к Домагостю, где собрались старейшины и прочие мужчины – послушать, что он скажет.
Деленя, парень лет двадцати, третий и последний из взрослых Хранимировых сыновей, единственный из мужчин семьи оставшийся в живых, еле держался на ногах, но старался не показывать ни усталости, ни горя от потери отца, братьев и всего города. По его словам, три дня назад, будто змей из бездны, возле Вал-города появился пришедший из Нево-озера на четырех кораблях какой-то русский конунг. Дружина у него была большая, и решительным натиском он захватил поселение, перебив всех, кто сопротивлялся, а остальных захватил в плен. Сам Хранимир со старшими сыновьями погиб в сражении, не сумев отбиться, – в его распоряжении была только собственная небольшая дружина и ремесленное население Вал-города, собирать ополчение не осталось времени. Он успел лишь подать знак огнем на сопках, предупреждая округу об опасности. Теперь викинги оставались в Вал-городе, но никто не ждал, что на этом они успокоятся.
Примерно то же самое рассказывали женщины в доме у Велерады. Даряша, еще в уборе замужней женщины, хотя теперь она стала вдовой, держалась довольно хорошо и почти спокойно – видимо, горе и потрясение настолько оглушили ее, что она еще толком не осознала перемен в своей судьбе и судьбе маленького сына. Яромила, Дивляна, другие сестры и невестки толпились возле нее, почти такие же ошарашенные вестью о случившемся. Всего два года назад они провожали ее, когда она выходила замуж за старого воеводу Хранимира, еще орла, несмотря на седые волосы. Святодара, унаследовавшая от матери почти такую же роскошную золотую косу, шла за него охотно, не смущаясь тем, что могла бы быть его дочерью. Они даже завидовали ей: шутка ли, выйти за воеводу и старейшину, повелителя целой волости, собирающего дань со всей реки Сяси – да это все равно что княгиней стать! С тех пор как во время свейской войны почти полностью был истреблен род словенских князей, многие знатные люди – в том числе и Домагость – могли притязать на это место, но прийти к согласию старейшинам десятка волостей было трудно, поэтому словене жили пока без князя. И вот она, Даряша, валгородская княгиня, как ее иногда называли в семье, уже вдова, еле-еле избежавшая смерти или участи рабыни! Она еще так молода, но нет у нее больше ни мужа, ни его рода, ни дома, ни владений.
Страшные предания не такой уж далекой старины оживали, Вал-город разделил судьбу Любши. Ладожане слушали с замиранием сердца, понимая, что выбери находники своей целью