– Ты всегда так медленно ездишь? Так мы можем и опоздать.
– Мы будем там вовремя, мадам.
Несмотря еще на ранний час для ночного клуба, все столики были уже практически заняты. Ребекку встретили подруги. Это были две молодые девушки. Они, увидев Ребекку, привстали со столика и, весело обнимая друг друга, обменялись приветствиями. Догус невозмутимо всматривался в каждого человека, почти приклеенный к своему охраняемому лицу.
– Я Вас просил обеспечить мне место рядом с Вами, – шепнул Догус на ухо Ребекки.
– Но это сейчас никак невозможно.
Догус не стал переспрашивать. Он продолжал смотреть в затылок девушки, пока она не повернулась быстро к нему, уточняя:
– Я пока не собираюсь садиться за столик. Мое место на сцене.
– Не понял… – нотки возмущения Догус не смог скрыть.
– Надеюсь, ты не станешь со мной на этой сцене петь. Я сейчас пойду туда зарабатывать свои собственные деньги.
Она положила свою ладонь на широкое плечо охранника и продолжила:
– Понимаешь, Догус. Оказывается, мы вместе сейчас на работе.
– Мне об этом не говорил ваш отец. Вы здесь поете?
– Ну, не только здесь и не только пою. Расслабляюсь тоже.
– Тогда мне надо просмотреть там…
– Я тебе не позволю здесь шнырять повсюду. Для этого надо было с руководством заведения обговорить все заранее. Они не так поймут, если моя охрана начнет сейчас за кулисами бегать, – она прервала его и направилась к служебному входу.
Догус был явно недоволен случившимся. Он грозно посмотрел в след девушке, но промолчал.
За борт его пиджака кто-то дернул. Он повернулся. Это была одна из подружек Ребекки. Девушка, широко улыбаясь, обратилась к нему:
– Присаживайтесь к нам. У нас есть свободные стулья.
Догус ничего не ответил. Он хмурым лицом отошел от подруг Ребекки и направился к коридору. Там он встал возле стены и направил свой взгляд на сцену.
Через несколько минут прозвучала музыка, и в сопровождении лучей от цветных прожекторов появилась Ребекка. Зал наполнился ритмичной неспешной мелодией. Раздался нежный блюзовый голос певицы. После коротких аплодисментов весь зал замер. Все взоры устремились на сцену. Догус на минуту замер. Он не мог оторваться от девушки. Затем, возможно, поняв, что находится на работе, начал оглядывать внимательно зал.
Теперь Ребекка пела и смотрела на своего странного охранника. Она продолжала петь грустную любовную песню, кое-как сдерживая свою улыбку. Ей показался он таким смешным: все люди, как люди, а этот, как из леса вышел. Он не был похож на других охранников, с которыми когда-либо она встречалась. Этот был каким-то неотесанным солдафоном в медвежьей шкуре.
Ребекка пела и продолжала думать о нем: «Кто он вообще такой? Турецкий мигрант? Говорит на немецком криво и смешно, с неким французским акцентом». Он не был симпатичен ей. Скорее, вызывал смех, чем симпатию. «Здоровый и смешной медведь», – она не выдержала и, танцуя в песне,