До безумия сексуальная.
И он пьет сладость её рта. Нет, глотает. Остервенело.
Алексей не замечал раньше за собой такого поцелуя. Целоваться он любил, что не свойственно большинству мужиков. По молодости мог сосаться едва ли не часами. Петтинг тоже уважал.
Сейчас к губам женщин прикасался не всегда. Брезгливым что ли с возрастом становился. Иногда как представит, сколько эти губы членов повидали… Как-то вот что-то охота и пропадает. Да девицы и не тянутся. Знают своё дело.
Встречались Шалому и приличные женщины. Его возраста или помладше. И целовал он их вроде бы страстно. С чувством, с толком, с расстановкой. Они отвечали взаимностью.
Но всё было не то…
И не так.
А тут прикоснулся к розовым губам Полины, чуть припухшим, и у него сорвало крышу.
Никогда не думал, что испытает подобное. Когда от одного прикосновения выворачивает всего наизнанку, и нет сил и желания останавливаться. А губы… сладкие. Такие сладкие, что хочется пить их нектар снова и снова. Посасывать, покусывать, втягивать в себя.
Когда Поля приоткрыла губы, позволяя ему углубить поцелуй, Шалов утробно застонал. Нет, зарычал. Точно зверь. Голодный. Дикий. В голове промелькнула шальная мысль – он ведет себя не подобающим образом, что не совершенно свойственно ему. В нем просыпается что-то неконтролируемое, то, что неподвластно привычному самоконтролю.
Казалось бы… девочка… поцелуй… Что нового? Что необычного? А нет, его всего пронзало тысячами игл, тело от напряжения, от рвущего желания аж потрясывало.
Поля ответила таким же тихим стоном и прильнула к нему. Маленькая, а такая ладная. Заточенная под него? Эгоистичный ублюдок, что живет в каждом мужике и желает получить для себя идеальную во всем девочку, взвыл от восторга. Вот она! Хватай и тащи к себе в берлогу!
Если по поводу берлоги Шалый ещё сомневался, то с «хватай» был очень даже солидарен.
Переместив одну руку на столь вожделенную попку, Алексей, не напрягаясь, приподнял девушку. Легкая, настоящая пушинка. Та что-то пискнула ему в губы. Протест? Нет, не похоже. Иначе не оплела бы тотчас его ногами за талию.
Тесно…
Очень тесно.
Стремясь прижаться, как можно плотнее.
Казалось, каждый мускул в теле Алексея напрягся до предела. Неосторожное движение, и они лопнут. Плевать. В те мгновения для него перестало существовать всё, кроме Полины.
Шалый развернулся на пятках и вновь устремился к дивану, ещё хранящему тепло их тел. Преодолел расстояние за считанные секунды и с рыком зверя, у которого отбирают желанную добычу, оторвал от себя Полю.
Чтобы не совсем аккуратно положить её на простыню.
Девушка изумленно ахнула. Видимо, он всё же не рассчитал силы и возможности и действовал слишком импульсивно. Хотел уже было спросить, не причинил ли боль, но когда увидел, как она откидывает голову назад, закрывая глаза и одновременно оголяя шею, делая ее ещё более беззащитной, передумал.