Мотив убийцы. О преступниках и жертвах. Сергей Познышев

вызванном ранее бывшими исключительными обстоятельствами, в состоянии для него поэтому не обычном, а составлявшем исключительный эпизод его жизни, когда, напр., он был рассержен, опечален, потрясен, находился в состоянии восторга и т. п. Каждое новое впечатление ложится, как на известный общий фон, на предшествующее состояние личности и различно изменяется под влиянием элементов, образующих это состояние. На человека, рассерженного предшествующим собеседником, новый собеседник производит иное впечатление, чем то, которое он произвел бы, если бы был принят, наоборот, в спокойном и радостном состоянии. Это обыкновенно хорошо учитывают экзаменующиеся, избегающие подходить к экзаменующему учителю после того, как у него провалился плохой ученик, особенно если последний сильно рассердил учителя. Проявившуюся в преступлении вину, т. е. известное настроение личности, можно считать произведением или равнодействующей трех множителей или сил: постоянных свойств личности, действовавших на нее раздражений и тех особенностей в ее настроении – в момент действия данных раздражений, – которые обусловливались не ее постоянными свойствами, а какими-либо исключительными в ее жизни условиями. Если два последние фактора, как нехарактерные для самой личности, мы объединим в понятии действия на субъекта событий, происходящих в окружающей среде, и обозначим буквой m, а конституцию субъекта – буквой P, то вину C можно выразить формулой:

      C = P/m

      Из формулы ясно, что чем более доля участия в генезисе вины внешних раздражений и связанных с ними преходящих и исключительных в жизни данной личности психических переживаний, тем менее доля участия в ней постоянных свойств личности или ее конституции, и наоборот. Следовательно, вычтя мысленно, по возможности, из вины преступника то, что надо отнести на счет исключительных обстоятельств данного момента его жизни – особенной силы полученных им впечатлений или особенностей его состояния во время получения этих впечатлений и реакции на них, – мы получим остаток, служащий показателем состояния психической конституции субъекта, содержания в ней того или иного преступного типа. Последний представляет собою такой склад личности, ее мышления и характера, который или обусловливает недостаточную активность этой личности, направленную к тому, чтобы устранить более или менее серьезные затруднения или лишения, не прибегая, как к средству, к преступлению, или прямо предрасполагает человека к тому, чтобы выбирать средством для удовлетворения известных потребностей определенное преступление.

      Преступный тип является мерилом «опасного состояния лица», о котором в настоящее время постоянно говорят и в литературе, и в законодательствах, и в судебной практике, и в котором видят важный дополнительный критерий наказуемости. Часто, однако, при этом ошибочно думают, что существует какое-то одно специфическое «опасное состояние» личности, которое судья одинаково при всех или, по крайней мере, при всех более