– Ну, как, сладкие, прокатимся?
– С удовольствием, милые. Девушки, не задумываясь ни на минуту, залезли в машину. Сначала договорились, – согласились на сто долларов…
***
Наступило долгожданное утро. Кабыл, проснувшись спозаранку, вышел на улицу и удрал, не оглядываясь назад. Приехав в общежитие, вошел в свою комнату, где, раздевшись, бросил тело на кровать. Черт! Теперь он несколько дней вынужден пропускать занятия. А как иначе? Синяки под глазами еще не прошли. Да, не хорошо получилось…
***
Рано утром Камила собралась в университет. В тот миг ей навстречу вышла Дильфуза:
– Камилахон, где вы зацепили вчерашнего парня?
Лицо Камилы побледнело от неожиданного вопроса мачехи.
– Говорят же: «Каждая птица летит в свое гнездо». Будьте поосторожнее. Не дай Бог, чтобы на вашу долю выпала участь вашей матери. Опомнитесь, пока не поздно…
Услышав ехидные слова из уст Дильфузы, Камила вся похолодела. Из глаз потекли слезы досады. Она закрыла руками лицо, и, плача, выбежала на улицу.
«Нет, она должна уехать в деревню. До каких пор ее будет мучить эта женщина? Делать ей больно? До чего же коварное у нее нутро?! Неужели человек может быть таким бессердечным? Так она любит выражаться иносказательно. Кто поверит ей, если скажет, что Дильфуза говорит сплошными обиняками? Ах, как ей избавиться от нее? Вообще, когда-нибудь она оставить ее в покое?! Или всю жизнь будет преследовать? Нет, она больше не сможет мириться с этим, терпеть эти унижения! Злословье этой женщины окончательно довело ее до изнеможения. Все осточертело. Пропади все пропадом! Пусть будет голодной, но спокойной. Все равно Дильфуза житья не даст ни ей, ни отцу. Лучше жить, сводя концы с концами, самостоятельно, не завися ни от кого, чем терперть унижения. Она же придирается ко всякой мелочи. Ей никак не угодишь. Черт бы ее побрал…».
***
Айбарчин-апа испугалась, увидев дочь, приехавшую расстроенной. Она крепко обняла ее, расцеловала в щеки, и спросила:
– Что с тобой, доченька? На тебе лица нет? Ты что, захворала? Бабушка, дедушка, родители живы, здоровы?
Камила молчала. Лишь из глаз ее текли горячие слезы, и катились по щекам.
***
Наступили сумерки, но от Камилы все еще не было известий. Максуд очень беспокоился: не находил себе места, все ходил по комнате.
– Перестаньте ходить туда-сюда, как угорелый, – сказала Дильфуза, глядя на своего мужа, который никак не мог успокоиться. – Ваша любимица утром вышла из дома, обидевшись на меня. Небось, до сих пор дуется. Она в последнее время изменилась, стала недотрогой, обидчивой.
Наконец-то Максуд понял, в чем дело, и, нахмурив брови, посмотрел на свою супругу…
Глава 12
После ссоры с Дильфузой Камила вернулась в кишлак. Она предпочла убогое существование без попреков зажиточной