Одним словом, вокзалы для Аристаши были словно дом родной. В каждой закусочной его знали, в любом кабаке он свой. Да и в полицейском участке к нему претензий тоже не находилось. Всякий привокзальный жандарм, сыщик, или просто полицейский агент, нисколько не сомневались в его честности, притом не раз убеждались, что парень он совестливый и чужого добра не возьмёт. Даже наоборот, если у кого из пассажиров багаж потерялся, или у какой невнимательной дамочки болонка сбежала, то он тут как тут и, пользуясь своим каким-то невероятным чутьём, почти всё сразу находил; и багаж, и собачонку. На это он был очень проницательный.
Бывало, и не раз, приедет из того же Санкт-Петербурга какая-нибудь важная мамзель, выйдет на перрон, выпустит свою собачонку прогуляться, а та с испугу от шума и привокзальной суеты возьмёт да сиганёт куда-нибудь. Мамзель в слёзы, зовёт болонку «Чапа-Чапа!», а той уж и след простыл. Ну, Аристаша завсегда подрядится и найдёт беглянку. Принесёт её хозяйке, а та ему рублик, а то и три ассигнациями выдаст. Такой доход Аристашу тоже устраивал. Вот так он и жил, не тужил. Всеми любимый, дамочками обласканный, соседями по вокзалу уважаемый, и даже жандармами не тронутый. Но как говориться, всё бывает до поры до времени.
3
Случился тут недавно в полицейском участке скандал. Там, видите ли, сменился главный сыщик по транспортным делам. Тот, кто раньше был, вдруг начал крепко усугублять спиртными напитками. Что уж тут поделать, издержки профессии. В какой кабак не зайдёт, ему тут же фужерчик сорокоградусной преподносят, да ещё и с белужьей икоркой на закусь. Ну как тут отказаться, он возьмёт да и примет, не оскоромиться. И так изо дня в день. В общем, плохая привычка образовалась. И стала эта привычка на работе отражаться.
Намедни обокрали важных господ, ценные вещи у них умыкнули. Ну, они конечно сразу к главному сыщику бежать, а он еле-еле на ногах стоит и лыка не вяжет. Ему надо по горячим следам преступников искать, а у него чуть ли не белая горячка. Он в каждом пассажире чёрта видит, и норовит его за рога споймать. Вот уж потеха; упитанный, пожилой сыщик, как заполошенный по вокзалам носиться и чертей ловит. Да ещё для чего-то хочет их всех в ломбард сдать, дескать, они дорого стоят и ему за них золотых червонцев обещали. Короче говоря, допился старый сыщик, и отправили его на пенсию от горячки лечиться, а на его место пригласили молодого да рьяного.
И вот теперь ходит этот молодой по вокзалам ко всему приглядывается, всё осматривает да к обстановке привыкает.