Троица не разомкнула рук. Рыжая обернулась через плечо. Друг против друга, на расстоянии двадцати шагов стояли они – полубоги, могущественнейшие колдуны из известных истории, властители жизни и смерти альвисов, и толстый мальчишка, нелюбимый сын церенского императора. Рыжая женщина глядела презрительно, сквозь покусившееся на нее бессильное ничтожество. Раскосая женщина с плащом волос цвета воронова крыла приподняла уголок коралловых губ, блеснули острые зубки. Мужчина с точеным профилем ястреба чуть сдвинул стрелы бровей – в этом не было даже гнева. Троица медлила несколько бесконечных мгновений – Сфера задрожала синим огнем, лепесток-щупальце отделилось от сердцевины мерцания и потянулось туда, где стоял Гаген.
«Я сейчас умру», – подумал он. Страха церенский принц не испытывал – в этот момент его решимость была сродни холодному безумию человека, который с открытым забралом идет в заведомо безнадежный бой. Лицо черноволосой показалось ему смутно знакомым. Где? Когда?
– Именем короны Церена! Приказываю вам остановиться!
Чудо – вожди альвисов его поняли. Троица захохотала, глаза женщин демонически сузились, глубокие морщинки пролегли от крыльев носа к углам кроваво-красных губ.
Умолкло пение, перейдя в низкий, нечеловеческий стон. Ответ пришел ниоткуда – и отовсюду, будто задрожал, произнося слова, сам воздух, колыхнулась мерзлая земля, затрепетали мертвые стебли убитых холодом трав, скорчился от боли невидимый, тонкий эфир.
– Ни-что-же-ство. Ты ни-что… Уйдешь в ни-ку-да…
Гаген лишь на несколько секунд отвел глаза от синего сияния, натягивая тетиву, упер арбалет в землю, наложил болт. И снова посмотрел в лицо опасности. Синий лепесток тянулся к нему хищными пальцами, поодаль, в темной пустоте холодной равнины заворочалось незримое, бесплотное, голодное чудовище.
– Я не боюсь тебя, дьявол!
– В ни-ку-да-а-а…
Гаген увернулся от лепестка – синий сполох слепо, плашмя хлестнул по мерзлой траве.
– Именем Бога-Вседержителя! Стойте.
Троица глумливо смеялась.
– Ты ни-что… Он не слы-шит те-бя-а-а-а… Мы силь-не-е…
Чужая, хищная магия снова шевельнулась, набирая силы. Воздух, казалось, сгустился, синие искры плясали на кончиках волос, на верхушках мертвых трав, каплями стекали по лошадиным гривам. Толстый мальчишка вскинул арбалет.
– Верую! Верую! Я – верую!
– Во что ты веришь, ничтожество, в пу-сто-ту-у-уу…
– Верую в Бога-Творца и его ипостась всезнания! Верую в Бога-Защитника и его ипостась отваги!
– …ты червь…
– Я человек! Мы, люди,