Выше реки лабиринт – покинутое ушедшими вглубь водами русло – слепок прежних слоев известняка, сделанный из черной пустоты.
Люди прибавили к творению воды плоды собственных усилий – и в пещерах появился свет.
Иногда свет падает из узких отверстий в потолке пещер, порой теплится огоньком лампы или полыхает тревожным отблеском факела. Но освещают они одно: серые и коричневые своды, сложенные из известняка и доломита, и бледные лица людей, принесших под землю свет.
Альвисы называли лабиринт пещер одним словом – Грот. В первые недели Нора обошла все, что могла обойти, не заблудившись, побывала везде, куда ее пустили. Кое-откуда ее сразу прогнали со словами, смысла которых она, к счастью, не понимала. Пещеры казались ей удивительными. Десятки коридоров, сотни комнат, иногда залы с высокими сводами, иногда узкие лазы, в которые едва можно протиснуться, обдирая плечи. Под ногами то скользкий, увлажненный водой камень, то неровные изломы доломита, порой – сухой известняковый пол прохода, пробитого рукой человека. Закоулки-комнаты, едкий дым изредка горящего очага лениво стелется вокруг, прежде чем уйти в пробитое в потолке отверстие. И всюду альвисы.
Нора не знала, что находится выше, она не помнила, как Дайгал принес ее сюда, казалось невероятным, чтобы путь продолжался более двух-трех дней. В землях отца и соседей не может быть таких больших пещер. Разве что они находятся глубоко под землей и не заметны на поверхности? Нора представила себе, как под покровом темноты из тайного лаза в земле появляются один за другим бесшумные, беспощадные враги, окружают бург, лезут на стены сплошным серым потоком…
Это, конечно, пустые страхи. Но как она-то попала сюда? Спросить об этом можно было у Дайгала, но не хотелось. Вдруг представится возможность бежать, лучше заранее не настораживать главного врага.
Нора постепенно разобралась в системе родственных отношений ее хозяев. Старого альвиса звали Такхай, Дайгал был его старшим сыном, точнее, самым старшим из двух оставшихся в живых. Мальчишку, младшего сына старика, звали Тиви, что в переводе с языка альвисов означало «крысенок», слово, впрочем, имело вполне одобрительный смысл. Светловолосая девочка, Даура, была дочерью старшего брата Дайгала, погибшего при обстоятельствах, о которых Нора, памятуя о своей встрече с безумной Иланой, предпочитала не спрашивать.
Нору никто не притеснял, ею, казалось, мало интересовались. Однако ее тревога росла с каждым днем. Дайгал сказал, что вернет ее отцу за выкуп. Но ведь альвисы никогда не возвращали пленных, ни за выкуп, ни без такового. Нора знала это наверняка, потому что с альвисами никогда не вели переговоров, да те и не посылали к подданным Гизельгера своих парламентеров. Все, кто предположительно попал в плен к подземным жителям, считались покойниками. По ним разрешалось устраивать заупокойное богослужение