Это он, тот самый насильник. Но я продолжала по-дурацки себя уверять, что передо мной стоит сейчас совсем другой человек. Этого просто не может быть. Это не он. Мне всего лишь кажется!
Да, мне стало страшно. Ожидала, что он причинит мне боль снова, как и тогда, на заднем сидении его машины.
– Выговор вам, Дарья Анатольевна. Первый, или уже нет? Давайте посмотрим ваше дело. Пойдемте со мной.
Роман Яковлевич вернулся в кабинет и прошел к картотеке, находящейся слева от стола. Мне показалось, что и с походкой его что-то не так: прихрамывает немного, волоча за собой ногу, и скрип то ли от пола, то ли от обуви его слышится, причем, достаточно отчетливо. Или это все мое волнение заставляет воображение видеть и слышать то, чего нет на самом деле. Не могу никак прийти в себя, в голове туман, виски сдавило настолько сильно, что дышать стало больно.
Удерживать тело в вертикальном положении выходило так тяжело, словно тонну раскаленного железа держала в руках вместо отчета, и ноги вот-вот подкосятся, не выдержав того веса. Чтобы не упасть, я оперлась плечом в дверную раму, продолжая наблюдать за тем, что делает Женин брат.
– Таак, Дарья, Дарья… А вот и вы, Дарья Анатольевна Разумовская. Правильно? Попалась, которая кусалась. Простите, не удержался. Мгм… – он достал мое дело и открыл его. – Что мнетесь? Присаживайтесь.
Роман Яковлевич стоял ко мне спиной и листал дело, но сообразив, что я не слушаюсь, повернулся. Родимое пятно на его шее выглянуло из-под черного воротника. Черные, как уголь, глаза смотрели на меня с придиркой.
Я же, невзирая на приказ, не могла и с места сдвинуться. Пальцы дрожали, глаза выпучено наблюдали за братом моего Жени. Жениха моего любимого… И как я могла быть настолько слепа, что не заметила их сходства между собой ранее?
Сопоставив, что не сплю, и передо мной действительно тот самый монстр из прошлого, которого надеялась больше никогда не встретить, я разжала руки и рвано выдохнула, отпустив непосильную тяжесть. Бумаги посыпались на пол и легли в хаотичном порядке. Я, унимая дрожь, в бессилии опустилась вслед за ними. Подобрать отчет или бежать отсюда подальше? Не знала только, что лучше сделать в моем случае? Не получится убежать, только уползти смогу, и то не факт. Скорее всего, сердце мое возьмет остановится.
– С вами все хорошо?
Не успела я понять, почему слышу его голос слишком близко, как Роман Яковлевич уже сидел передо мной на корточках и вглядывался в лицо. Пялился на меня, сверлил чернью сверкающих глаз, да так сверлил, что насквозь, казалось, дырявил. Я замерла, так и не взяв листок, за которым потянулась.
– Вы, наверняка, запыхались. Воды принести?
Я взглянула на Романа Яковлевича с непониманием и паникой, но до его глаз добраться не решилась.