Мир не такой большой!. Эдуард Качан

– по ней лазали на второй этаж. Точнее говоря, это было задумано как второй этаж, но с момента прекращения стройки верхнее помещение превратилось просто в огромный чердак, куда сваливали всякий хлам.

      В метре от лестницы располагался старый диван-книжка, а рядом с ним – маленький журнальный столик. На разобранном диване без простыни и одеял спал отчим Вадима. На столике стояла грязная чашка с водой.

      Вадим и Кирилл отстранились от окна.

      – Хорошо – ещё не проснулся! – сказал Вадим.

      – А он долго ещё проспит? – поинтересовался Кирилл.

      – Когда мамка уезжает, он вообще «не просыхает», – сообщил Вадим. – Не тушуйся – тут главное сильно не шуметь. Заходим, на цыпочках проходим мимо этого пьяного тела, по лестнице поднимаемся на чердак, находим то, что нам надо и спокойно валим!

      Они тихо, крадучись вошли в дом. Скрипнули половики. Проходя мимо отчима, Вадим зацепил какую-то железяку плечом. Железяка упала с грохотом.

      Подростки замерли. Отчим Вадима приоткрыл сонные, не видящие глаза, что-то пробормотал и перевернулся с бока на спину. Спустя несколько секунд комната наполнилась оглушительным храпом.

      – Фу-у-х! Пронесло! – прошептал Кирилл.

      – Ага! – согласился Вадим.

      – Может, не будем туда лезть? – шепнул Кирилл, указывая на чердак. – Если он проснётся – мы там как в мышеловке будем. Сам же говорил, что он дерётся!

      Вадим наклонился, подобрал с пола грязную бейсболку и положил отчиму прямо на лицо.

      – Ты с ума сошёл?! – прошипел Кирилл.

      Глаза его были круглыми от страха.

      – Не проснётся он, – сказал Вадим тихо. – Видишь – спит как убитый! Он был другом моего отца – они вместе в Афганистане воевали, а теперь видишь – мясо мясом! Все мозги пробухал!

      И приятели по ветхой скрипучей лестнице поднялись на чердак.

      Чердак поразил воображение не бывавшего здесь Кирилла.

      Во-первых – этот чердак был огромен, не меньше десяти метров в длину и не меньше четырёх в ширину. Фронтоны из белого кирпича, и отличные окна – большие, способные пропускать много света. Правда, сейчас эти окна были совсем пыльными.

      А во-вторых, на полу чердака творился неописуемый бардак – ещё хуже, чем в жилых комнатах. Здесь по колено было навалено всевозможных вещей – и мешков с чем-то, и толстых книг… Было здесь и огромное количество старой одежды, и строительный мусор, и инструменты, и рассыпанные гвозди, и пачка вполне хороших досок и прочее и прочее…