ибо веревка на шее,
руки и ноги в оковах.
Нет для меня места
на Достойных Поле,
ибо душу мне вырвали,
ибо иду в неволю.
Часто можно повстречать глупцов, утверждающих, что не существует такого, как свобода человека, поскольку мы все равно не можем делать то, что нам угодно, что только придет в голову. Потому что нам приходится считаться с другими людьми, с законами божьими и человеческими или с судьбой. Если все так, то не имеет значения, сколько этой ложной свободы у нас есть. И мы легко можем отдать еще немного ее за то, чтобы некто помог нам в нужде или дал миску пищи. Человек свободный, делают они вывод, должен обо всем заботиться сам. Он не знает, что принесет ему новый день, сумеет ли он наполнить котелок, добыть жбан воды или разжиться парой медяков. Что бы ни случилось, придется ему справляться с таким дело самому, как сумеет. Потому-то лучше, когда занимается этим некто мудрее, кто накормит и вылечит, требуя за это лишь послушания.
Так говорят дураки. И речь их такова, поскольку они перекручивают слова, заботясь лишь о том, чтобы те оказались красиво составлены. И благодаря этому кажется, что содержится в них некая бездонная мудрость, хотя те, кто так говорит, обычно немного повидали в этом мире, и еще меньше из увиденного поняли. А прежде всего, можно быть уверенным, что ни один из этих глупцов никогда не испытал настоящей неволи.
Я испытал и знаю, что если ты сам не почувствовал на своей спине кожаного кнута, если не открывал ты глаз лишь затем, чтобы выполнять чьи-то приказы и ни зачем более, то рассказывать о таком – все равно что объяснять потерянному в песках пустыни, что питье воды всего лишь пустая привычка.
И уж нигде и никогда не найдете вы большего глупца, чем человека, который отдает себя в рабство добровольно. Я же знал целых четырех таких, и сам был глупейшим среди них.
Сноп, сын Плотника. Бенкей Хебзагал. Н’Деле Алигенде.
И я – Филар, сын Копейщика. Теркей Тенджарук – Владыка Тигриного Трона, Пламенный Штандарт, Господин Мира и Первый Всадник. Император. Раб.
Товар.
Точно такой же, как плиты соли, завернутые в промасленные мешки, как шкуры каменных волов, как кувшины благовонных масел и пачки бакхуна.
Товар, который через миг заберут косматые чудовища, и за который ньямбе Н’Гома и его племянники получат оплату в золотых слитках, драгоценностях и камнях, насыпанных горкой на расстеленных шкурах.
А потом наберут, сколько удастся, воды, убьют часть бактрианов и заготовят их мясо, и отправятся на юг, через Ярмаканд в Кебир. В огромную, жаркую страну за морем, на равнины, где живут стада удивительных животных, к теплому морю и к шумным цветным городам.
Будут богаты, мы же отправимся в неволю, как того и пожелали.
Потому что только таким образом мы можем попасть в страну за горами.
Мы сидели на каменистой равнине, за границей, обозначенной рядами белых скал; за спиной же у нас были бескрайние просторы Эрга Конца Мира, в бесконечности своей протягивающиеся до самого Амитрая; впереди же нас были горы, увитые