От неожиданности резко повернула голову в его сторону и в буквальном смысле столкнулась с ним носами.
– Ой, извини! – сказала на автомате, но не отшатнулась, а зачем-то заглянула в его серые глаза. Не хотела я никому мстить, просто эта стычка родственников кого угодно из колеи выбьет, и заставит творить, черт знает что.
– Ой! – в эту же секунду раздалось громкое с другого конца стола. Мы с Олегом, впрочем, как и все остальные, посмотрели в ту сторону, откуда прозвучал этот «ой».
Мне очень хотелось расплыться в улыбке, но я удержалась. Прекрасная гречанка потирала ушибленные пальчики, пострадавшие от ее собственного соседа, в лице моего двоюродного брата. Судя по всему, буквально мгновение назад она протягивала ему солонку, которую он принял, не глядя и, случайно, сжал ее вместе с пальцами своей спутницы. Солонка при этом треснула. Жаль, что не ее пальчики.
– Юджин! – вмешался дед. – Ты решил в усадьбе все вещи переломать? Чем ты питаешься, внук, что в тебе столько лишней силы?
– Идем, – воспользовавшись секундной заминкой со стороны остальных, шепнула сыну Алевтины, и мы тихо поднялись из-за стола.
И я даже не посмотрела на Ярцева. Пусть остается со своей красоткой. Руку ей лечит!
Однако, даже повернувшись к брату спиной, буквально кожей почувствовала его разозленный до жути взгляд и зачем-то, совершенно не к месту, вспомнила его жаркие слова:
– Увижу тебя с ним – не только голову ему откручу!
Глава 8
– Не любишь такие разговоры?
Это уже была моя вторая попытка за одно утро, все же дойти до озера, ведь лодочный сарай, куда мы сейчас направлялись с Олегом, находился именно там.
– Нет, не люблю, – ответила сыну Алевтины, не выныривая из своих раздумий.
– Тебя так сильно раздражает обсуждение твоего будущего? – мягко продолжил он.
– Нет, скорее меня раздражает то, что мама с тетей Галей без конца ссорятся. И втягивают в это остальных.
– Совсем как вы с братом, – хмыкнул мой спутник, и я скосила на него глаза.
А он изменился. Конечно, он и раньше был симпатичным, но теперь, после стольких лет, вдруг из парня, мальчишки, превратился в молодого мужчину. Подтянутого, крепкого и, такое создавалось впечатление, какого-то надежного, что ли.
– Мы с ним не ссоримся, – сказала тише, наверное, для того, чтобы он не смог распознать мои истинные эмоции. – Просто… просто, мне кажется, он очень сильно изменился.
Мы шли с Олегом по дорожке, проложенной между тех самых яблонь, по которой уже трижды за эти сутки убегала от Ярцева. Да, уж. Не ссоримся. А это как назвать?
– Мама говорила, – следующие слова Олега неожиданно ударили меня ниже пояса, – вы с ним с тех пор так и не общались, и не виделись. В усадьбе. С того лета, когда тебе исполнилось тринадцать.
Я ничего не ответила. Потому что не знала, что сказать. О том, что произошло между нами в беседке, не знал никто, кроме нас двоих. И я до сих пор