Социологический ежегодник 2013-2014. Коллектив авторов

Очень скоро эти «сильные» разделятся на две группы: «самых-самых» сильных, которые еще могут убежать в любую точку мира, и просто сильных, которые будут вынуждены остаться на месте, строя в этих сжимающихся оазисах бункеры и саркофаги. В конце концов и они попытаются бежать, бросив эти «зоны экологического бедствия» и живущих в них людей на произвол судьбы. Общий тренд: чем слабее Россия будет становиться (а такой поворот событий нельзя исключить), тем больше у нее будет шансов превратиться в мировую помойку, потому что и наши «новые русские», и транснациональные корпорации продолжают рассматривать Россию не как пространство для жизни, а как «ресурс», в том числе и как территорию, пригодную для свалок. То, что таких помоек на земном шаре уже несколько, а будет еще больше, – слабое для нас утешение.

      Новые задачи науки вытекают из изменившейся ситуации. Во-первых, катастрофы становятся не «разовым» событием, а «каскадным», вызывающим длинные цепи изменений в обществе и природе. Во-вторых, риски вызывающие катастрофы, все чаще являются техногенными или эпидемическими. Как эффективно и «окончательно» бороться с последствиями первых, например с радиоактивными отходами АЭС, наука так и не научилась. Вторые или забыты, или, вследствие массовых людских и информационных потоков, из локальных мгновенно превращаются в региональные и даже континентальные (примеры всем известны: коровье бешенство или птичий грипп). В-третьих, и этот момент, пожалуй, самый серьезный, местные сообщества утратили способность к самообеспечению и теперь всецело зависят от глобальных сетей поставок продовольствия, медикаментов, средств защиты и т.д.

      Необходимо также учитывать, что современные катастрофы часто имеют не локализуемый, а рассеянный и многосторонний характер, тогда как распространенный в России метод «управления» катастрофами носит, по преимуществу, ручной и точечный (ареальный) характер. Удары стихии или техногенной катастрофы сегодня приходятся, как правило, на малоресурсные и малозаселенные территории, пораженные к тому же продолжающейся демодернизацией. Соединение этих условий приводит к усилению выбросов энергии распада (больше разрушений, возникновение локальных «вторичных» катастроф вследствие изношенности коммунальных сетей и структур, больше людей стремятся покинуть пораженную территорию любой ценой и т.д.). В целом общий тренд состоит в том, что новые риски и катастрофы не заменяют старых, традиционных, но, соединяясь с ними, увеличивают совокупную поражающую силу [Quarantelli, Lagadec, Boin, 2006]. Успешный и эффективный подход к проблеме смягчения катастроф и ликвидации ее последствий может быть результатом междисциплинарного взаимодействия, независимо от характера конкретной катастрофы. Это взаимодействие требует, в свою очередь, определенных условий (финансирование, гранты, конференции, сети взаимодействия), а также умения участников этого сообщества переводить свои профессиональные гипотезы и знания на язык других дисциплин.

Выводы

      То,