Я приложил платок к носу, пытаясь остановить кровь. Слава принес мне стакан холодной воды и пачку салфеток. Он настоящий психолог, это бармен. И несмотря на свои необъятные размеры, очень деликатный человек.
– Теперь скажи нам его имя, – потребовал Хонинов.
Я прошептал фамилию офицера. Хонинов кивнул. Потом посмотрел на ребят и невозмутимо сказал:
– Мы ведь сейчас не на службе, ребята. Нас временно отстранили. Значит, нам никто не помешает самим до всего докопаться. Как частным лицам. А ты, Маслаков, кажется, собрался уходить в частное агентство?
– Когда? – сделал удивленное лицо Маслаков. – Я с вами, командир.
– А ты, Аракелов? У тебя, может, тоже какие-нибудь свои планы?
– Нет. Мои планы с твоими совпадают, Сергей, ты можешь на меня рассчитывать.
Хонинов кивнул головой и наконец посмотрел на меня. Потом вдруг посоветовал:
– Еще одну салфетку возьми.
Я послушался его совета. Взял салфетку. Приложил к лицу.
– Ты с нами?
– А как ты думаешь? – разозлился я.
– Тогда давайте решать, что нам делать дальше, – заключил Хонинов, словно ничего не произошло. – И расскажи нам все еще раз, но только очень подробно.
Глава 3
Подполковник Гвоздев работал в органах больше двадцати лет. Он пришел в милицию сразу после армии. Работал сержантом и водителем в уголовном розыске далекого от столицы Братска. Затем была Высшая школа милиции, долгая практика. Через двадцать два года после того, как он впервые надел на себя форму сотрудника милиции, Гвоздев был уже подполковником и работал в Московском уголовном розыске.
Он был невысокого роста, крепко скроенный, широкоплечий. Взгляд у него традиционно был хмурый и мрачный, многие коллеги называли его Гвоздем. Он был неудобным сотрудником, никогда не угождавшим начальству. Его невозможно было заставить изменить мнение или немного «подправить» факты при докладах руководству. Может, поэтому он и дослужился всего лишь до подполковника. Гвоздев был оперативником божьей милостью, но характер имел неудобоваримый и, собственно, так ни с кем на службе и не подружился. Такому характеру соответствовало и то обстоятельство, что Гвоздев почти пятнадцать лет провел на оперативной работе и большей частью встречался не с самыми лучшими представителями человеческого рода.
Кроме того, по должности он еще занимался и работой с агентурой, когда приходилось идти на контакт со штатными стукачами, двойными агентами, просто подонками, доносившими на своих друзей. Правда, иногда он встречался и с сотрудниками милиции, засланными для агентурной работы в ряды бандитов или подсаженными в камеры к уголовникам. Но таких