– Передохните и спускайтесь в столовую. Она находится там.
Он указал в сторону широкой двери по другую сторону от лестницы, и я снова кивнула.
– Спасибо. Приму душ, сменю одежду и сразу же спущусь.
– У вас есть полчаса. Ужин в семь.
Это прозвучало более чем понятно, как руководство к действию, которое я даже не собиралась оспаривать.
Испытывая неловкость, я всё же сдвинулась с места, а через полминуты, оказавшись в комнате, которую мне выделили для проживания, сделала глубокий вдох в попытке успокоиться.
Это была настоящая королевская спальня с примыкающей к ней ванной, где обнаружилась джакузи, в которой бы с лёгкостью поместились три человека, и навороченной душевой кабиной. Должно быть, площадь комнаты превышала габариты моей квартиры раз в пять. Интересно, каких услуг будет требовать от меня Королёв, если к проживанию в таком месте прилагалась ещё и щедрая зарплата? И чем вообще я буду заниматься?
Передёрнув плечами, я вынула из сумки простое, но привлекательное платье и разложила его на постели. Босс желал видеть меня ровно в семь вечера, значит, у меня совсем немного времени, чтобы переодеться и к ужину быть на высоте. По крайней мере, насколько это возможно, если захватил с собой минимум вещей. Что совсем не должно было меня волновать, ведь я приехала сюда работать, а не красоваться перед незнакомым мужчиной.
Но, вопреки здравому смыслу, стоило признаться самой себе – волновало.
***
Он проснулся, как нередко просыпался в последнее время – с застрявшим в горле криком. Широко раскрытыми глазами невидяще уставился в потолок и жадно вобрал в себя воздух, будто боялся, что следующего вдоха может и не быть.
Знал, что это состояние продлится ещё пару минут. Когда слух – обострен до предела, тонко улавливая малейший шум. Когда кислород в лёгкие – рваными вдохами. Когда вместо крика – лишь судорожные хрипы.
Он снова видел, как наяву, несущуюся на него по встречке машину, слышал визг тормозов и в отчаянии комкал пальцами простынь, проживая по новой момент, когда отчаянно крутил руль, пытаясь съехать в кювет и избежать жуткого столкновения. Но как и в реальности, избежать его раз за разом было невозможно.
Он вновь ощущал как стекает по горлу теплая кровь от вонзившихся в шею осколков лобового стекла, чувствовал ее запах и дикую, невыносимую боль, сдавившую ноги. И безумно, как сейчас, хотел кричать. Но не мог. Даже этого он не мог.
Роман инстинктивно провел ладонями по ногам в каком-то нелепом желании понять, что они все ещё на месте. Хотя с того момента, как врачи собрали его заново, возможности пользоваться ими он уже не имел.
Протянув руку к выключателю лампы, Королёв зажег в комнате свет. Часы на прикроватной тумбочке показывали четыре утра. За окном было темно и тихо, только упрямый северный ветер остервенело кидал в стекла мокрый снег, смешанный