Прошло несколько лет, появились первые положительные результаты. На основе проведённых экспериментов профессор Старостин и Алексей Кедров пришли к выводу, что молекулярно-нуклеиновая сущность, то есть физическое тело человека, является всего лишь следствием информационных космических взаимодействий.
– Алексей, – обратился однажды профессор к своему ассистенту, – Я всё больше склоняюсь к тому, что первоосновой человеческого организма следует считать информационно-полевую форму. А ты как считаешь?
– Вполне согласен. Программа человечества связана в первую очередь с Сознанием, и только потом с физической природой. Я в этом глубоко убеждён.
Профессор порадовался за своего помощника, ему было приятно осознавать, что они одинаково мыслят, а это означает только одно: они движутся в правильном направлении, всё ближе подкрадываясь к познанию Истины.
Всё шло хорошо, но случилось непредвиденное: Алексей Кедров внезапно заболел, у него обнаружился рак. Любимец Старостина надолго попал в больницу. Илья Михайлович сильно переживал. В свои пятьдесят шесть лет он выглядел моложаво, был бодр, не имел нервных срывов и ни разу не жаловался на здоровье. Алексей Кедров был младше профессора на четырнадцать лет, выглядел крепким и здоровым, поэтому его болезнь показалась Старостину нелепицей, в которую он не мог и не хотел поверить. Но с жестокой реальностью жизни приходилось мириться. Рушилась последняя надежда. Замены Кедрова на сегодняшний день просто не существовало. Лабиринт, по которому они двигались вместе, закончился глухой каменной стеной. Профессор Старостин был в растерянности. Как биолог-профессионал, он понимал: дни Алексея сочтены. Несколько раз Илья Михайлович навещал своего ассистента и подбадривал, как мог. Вчера, заглянув в очередной раз в онкологическое отделение, он узнал, что Алексей выписался из больницы несколько дней назад. Мелькнула радостная мысль: «А что если произошло чудо, и болезнь отступила? Что если и на этот раз ангел-хранитель отвёл Кедрова от той черты, переступив которую наступает небытие?» Но радостное предположение продержалось недолго, лечащий врач Кедрова его разочаровал:
– Увы, профессор, к сожалению, мы не Боги. Необратимого процесса избежать не удалось, рак перешёл в последнюю стадию.
– Как жаль, как жаль, какая несправедливость… – удручённо пробормотал Илья Михайлович, – Жить бы да жить таким людям, как Алексей. Для него всё только начиналось…
Взяв себя в руки, Старостин попросил разрешения воспользоваться служебным телефоном Ивана Александровича. В нём появилась потребность переговорить с Кедровым прямо сейчас, не откладывая, и условиться о встрече. Набрав домашний номер Алексея, Старостин с минуту ждал ответа, терпеливо выслушивая длинные