Я молча кивнул и приступил к минированию.
– Восемьсот девяносто один, восемьсот девяносто два, восемьсот девя… ОЙ! – вздрогнула всем телом Аня, увидев, как я материализуюсь, чуть отступив от стены, в которую не так давно выходил.
– Молодец, Анюта. Шмотки твои где? – спросил я, шаря уже глазами в поисках хоть чего-нибудь из одежды.
Девушка, соскочив с кровати, кинулась к ширме, ухватила со стены первую попавшуюся куртку и, накинув на тело, сказала:
– Готова!
– Ну, тогда пошли, – я направился к входным дверям. Девушка осталась стоять на месте.
– А разве мы не туда?
– Куда туда? – удивился я.
– Ну, в стенку.
Мне стало смешно. Это было сказано с таким видом, что я не смог сдержать улыбки.
– Успеем и в стенку. Пойдём скорей.
Валдай страховал на улице всё то время, пока я забирал девушку. Бежать с ней на прямую было опасно. Слишком шумно и заметно. Пришлось двигаться перебежками от стены к стене. Главное, не нарваться на свои же растяжки.
– Вот тебе и стенка, Анюта. Сейчас я тебя возьму на руки, а ты прижмись ко мне всем, чем только сможешь. И, главное – голову от моего плеча не отрывай пока я не разрешу. Поняла?
– Да. Ой, там человек!
На пороге барака стоял силуэт.
– Прижмись! – скомандовал я, хватая под зад девушку и сажая её на себя, как на коня, только спереди. Задействовав все оставшиеся силы, молясь, чтобы хватило на двоих, хоть на две секунды, я бросился в стену. Если бы я успел глотнуть живчика, то было бы не так тяжело. Но не успел…
Очнулся я оттого, что кто-то меня тащит. Сквозь закрытые веки мерцали всполохи и доносился шум боя. Взрывы гремели один за другим. Я попытался сказать, что пришёл в сознание, но разлепив ссохшиеся губы, лишь промычал.
– Ой! Живой! – пропищал знакомый голосок. – Слава Богу! А я так испугалась, когда мы упали…
– Пи-и-ить, – потянулся я за флягой на поясе, но был не в силах её снять.
Анюта приподняла меня, облокотив на себе на колени, и принялась поить живчиком, продолжая болтать:
– А потом, как начали стрелять! Мамочки, как я напугалась! Я-то думала, это в нас. Тот тип-то, стрелял, я увидела, когда в стенку ты прыгнул, а потом из леса стрелять стали. И вдруг всё как стало бабахать, кричать. Там так сильно кричали, что я не выдержала и решила в лесу спрятаться. Тебя трепала, трепала, а ты как мёртвый. Тебя ранили?
– Чего же ты меня не бросила, если думала, что я мёртв?
– Не знаю… Ты же меня не бросил.
Я усмехнулся – нет, женскую логику человеку не понять, это точно.
В руках Анюты я быстро пришёл в себя, уколовшись спеком и выпив полфляги живчика. Арман к нам подбежал, когда фейерверк подходил к кульминации. С той стороны уже никто не огрызался, всё только радостно потрескивало и полыхало языками пламя.
– Свои! – раздалось из глубины леса. – Не пальните!
Нам с Анютой до этого леса ползти было ещё метров пять. Хорошо, что трава высокая, иначе бы как на ладони на виду у всех валялись.
Девушка